Многочисленной категорией расстрелянных в 1920—1930-е годы стали молодые поэты
Слово в 1920-е годы — в отличие от нынешнего времени — имело почти такое же значение, как хлеб насущный. Была и еще одна особенность. Вспоминая то время, Владислав Ходасевич писал в эмиграции: «Все известные поэты в те годы имели непосредственное отношение к ЧК». Итог странному сближению подвел в свое время Генрих Ягода. Он сказал: «Разведчиком (т.е. чекистом) надо родиться, как поэтом».
Со стороны поэтов, многие из которых были тогда совсем юными, это было романтическое, связанное с некоторым риском, влечение к чему-то таинственному, обладающему скрытой силой и властью над людьми. Ведь и сами поэты мечтали властвовать над людскими душами, только они стремились очаровать их, а те, другие, хотели подчинить и заставить служить своим целям. Несмотря на «душевную» близость между теми и другими, трагический конфликт был неизбежен, и он не заставил себя долго ждать.
После Октябрьского переворота большевики смотрели на крестьянство, составлявшее тогда подавляющее большинство населения страны, как на враждебную, неуправляемую мелкобуржуазную стихию. Их целью было обуздать ее. Всякое сопротивление со стороны крестьянства подавлялось жесточайшим образом. Само собой разумеется, что первыми из литераторов под удар попали именно «крестьянские» или, как их называли тогда, «новокрестьянские поэты», поначалу с успехом публиковавшиеся в советской печати. Но уже в середине 1920-х критики начали громить их в своих статьях, по сути — литературных доносах.
«На раннем его творчестве, — писали критики о поэте Василии Наседкине, — лежит печать мелкобуржуазного индивидуализма», «сказывается влияние Есенина».
Алексея Ганина, бывшего жениха Зинаиды Райх и друга Есенина, арестовали в Москве 2 ноября 1924 года. Было сфальсифицировано «дело» под названием «Орден русских фашистов». По «делу» проходило 13 человек.
По окончании следствия секретарь Президиума ВЦИК СССР А.С. Енукидзе 27 марта 1925 года писал:
«...Находя, что в силу некоторых обстоятельств передать дело для гласного разбирательства в суд невозможно — полагал бы: «Войти с ходатайством в Президиум ВЦИК СССР о вынесении по делу Ганина А.А. внесудебного приговора».
В силу каких же обстоятельств нельзя было устроить обычный открытый суд? Мы привыкли думать, что допросы 1920-х годов были более щадящими, чем в конце 1930—1940-х. Но сохранились сведения, что двое из проходивших по «делу Ганина», находясь под следствием, сошли с ума. Да и сам Алексей Ганин к концу следствия был в таком состоянии, что пришлось в отношении него провести судебно-психиатрическую экспертизу, признавшую его невменяемым, а значит, не отвечающим в уголовном порядке за свои действия. Это не помешало, однако, грубо нарушив закон, расстрелять Алексея Ганина 30 марта 1925 года как главу «ордена». Вместе с ним были расстреляны поэты Николай и Петр Чекрыгины, 22 и 23 лет, поэт и художник Виктор Дворяшин, 27 лет, и поэт Владимир Галанов, 29 лет. Тела их захоронили в центре Москвы на территории Яузской больницы, подведомственной ОГПУ. Глубоковского и Александровича-Потеряхина приговорили к 10 годам Соловков. Судьба остальных неизвестна.
Гонимый совестью незримой
За чью-то скорбь и тайный грех,
К тебе пришел я, край родимый,
Чтоб полюбить, прощая всех.
Так писал в 1924 году поэт Алексей Ганин.
Еще целая группа поэтов, и крестьянских, и некрестьянских, была расстреляна в 1930 году и захоронена в общем рву на Ваганьковском кладбище, где в 1925 году похоронили самого Есенина.
Поэты и чекист
Завсегдатаем «Кафе поэтов» и «Стойла Пегаса» был чекист Яков Блюмкин. Иногда он даже вел там поэтические вечера. В не безопасной для себя дружбе с ним находились Маяковский и Мандельштам. «Дорогой Блюмочка» — называли чекиста в литературных кругах, многие поэты посвящали ему стихи, дарили книги с трогательными надписями. Но особенно близок Блюмкин был с Есениным. Сохранился автограф Есенина на книге стихов, подаренной Блюмкину:
Дорогому товарищу Блюмкину
На веселый вспомин рязанского озорника
Сергея Есенина.
Блюмкин не остался в долгу и назвал своего единственного сына Мартином — в честь героя есенинской поэмы «Товарищ».
Есенин и Блюмкин приехали в столицу почти одновременно, в начале 1918 года. Оба были бездомными и даже жили какое-то время вместе у братьев Кусиковых в Большом Афанасьевском переулке. Когда Кусиковых в 1920 году обвинили в контрреволюционном заговоре, арестовали и Есенина, который в то время находился у них. Но всемогущий уже тогда Блюмкин поручился за поэта, и его через 8 дней освободили из тюрьмы МЧК.
Есенин часто появлялся с Блюмкиным на разных богемных вечеринках.
В своей кожаной чекистской куртке, с неизменным маузером у пояса Блюмкин производил неизгладимое впечатление на публику, особенно женскую ее часть. Но случалось всякое.
Однажды, когда Блюмкин демонстрировал пачку заполненных ордеров на арест, Мандельштам выхватил их и разорвал на мелкие кусочки, рискуя при этом быть побитым или даже убитым.
(Во избежание последствий Мандельштам после этого поспешно уехал на Кавказ.) Между поэтами и чекистом не раз вспыхивали ссоры, грозившие обеим сторонам крупными неприятностями. Был случай, когда, разругавшись со своим другом Есениным, Блюмкин выхватил оружие и грозился его сию минуту пристрелить. В основном ссоры между молодыми людьми, как и полагается, вспыхивали из-за подруг.
К женщинам Блюмкин был неравнодушен. Романы его были бурными и скоротечными. Но именно от рук женщин больше всего и пострадал этот не знавший страха «молодой любовник революции», как называл его Троцкий. На Блюмкина было совершено 8 покушений, причем первые четыре были организованы его боевой подругой-эсеркой Лидой Соркиной, которая мстила ему за переход к большевикам. Несколько раз Блюмкин был тяжело ранен. А его последняя любовь Лиза Горская, являвшаяся на самом деле одной из лучших «агентесс» ОГПУ, сгубила знаменитого чекиста окончательно; она сообщила о его тайных связях с Троцким. По другим сведениям, Блюмкин, вернувшись из заграничной поездки, передал Радеку письма от Троцкого, которые тот, не читая, отдал куда следует, сообщив при этом имя чекиста, передавшего их.
Когда-то Блюмкин познакомил Есенина с Троцким. Поэт очень дорожил этим знакомством. Своему другу и родственнику поэту Василию Наседкину Есенин говорил, что считает Троцкого «идеальным законченным типом человека» и что ему «нравится гений этого человека».
В свою очередь, Троцкий понимал Есенина тоньше, чем иные литераторы тех лет.
«Наше время — суровое время, — пишет Троцкий после гибели поэта, — может быть, одно из суровейших в истории так называемого цивилизованного человечества... Эпоха наша — не лирическая. В этом главная причина того, почему самовольно и так рано ушел от нас и от своей эпохи Сергей Есенин». Причину гибели поэта Троцкий видит в страшном разрыве между внутренней лирической сутью поэта и грубым неистовством революции. «Поэт не был чужд революции, — писал Троцкий, — он был несроден ей. Есенин интимен, нежен, лиричен — революция публична, эпична, катастрофична. Оттого-то короткая жизнь поэта оборвалась катастрофой...» В завершение статьи Троцкий пишет: «Умер поэт. Да здравствует поэзия! Сорвалось в обрыв незащищенное человеческое дитя. Да здравствует творческая жизнь, в которую до последней минуты вплетал драгоценные нити поэзии Сергей Есенин»
(Во всех изданиях переписки Горького изымались слова писателя: «Лучшее о Есенине написано Троцким».)
Между тем в последние годы жизни Есенин очень изменился. Он бунтовал, негодовал. В начале 1925 года известный прозаик Андрей Соболь рассказывал, что «так крыть советскую власть и большевиков, как это публично делал Есенин, не могло и в голову прийти никому в советской России. Всякий, сказавший десятую долю того, что говорил Есенин, давно был бы расстрелян». Поэт буквально играл с огнем. Название его последней поэмы говорит само за себя: «Страна негодяев».
Не страна, а сплошной бивуак.
Для одних — золотые россыпи,
Для других — непроглядный мрак.
Конечно, всем было ясно, что заставить замолчать Есенина невозможно. Но состряпать «дело» и расстрелять поэта при его невероятной популярности тоже не представлялось тогда разумным. Ходили слухи, что его убили чекисты. Но ближайшие друзья Есенина, видевшие его далеко зашедшую болезнь и его отчаяние, считали, что поэт сам свел счеты с жизнью.
Большой террор
В 1936 году были расстреляны и кремированы в Донском Ричард Пикель и Андрей Мусатов. Но больше всего перестреляли поэтов летом 1937 года. Почти все они до ареста получили образование в Литинституте, возглавляемом Брюсовым; ко времени ареста, несмотря на молодость, многие были членами Союза советских писателей и людьми для читающей публики небезызвестными. Так называемым «новокрестьянским поэтам» было предъявлено обвинение «в творческой близости к кулацкому поэту» Есенину. В марте 1937 года расстреляли Ивана Филипченко, в мае и июне 1937-го — Юрия Островского и Бориса Кушнера. Борис Кушнер, ярый приверженец советской власти, упрекал Давида Бурлюка, Василия Каменского и даже Владимира Маяковского «в недостаточной политической активности», то есть был более фанатичен, чем сами фанатики-большевики (очевидно, это и сгубило его).
13 июля 1937 года расстреляли Симона Виталина, а 16 июля — еще семь поэтов; обвинение — «террорганизация, высказывания намерения убить Сталина». Это были поэты: Иван Васильев, Михаил Герасимов, Михаил Карпов, Иван Макаров, Павел Васильев, Тимофей Мещеряков, Владимир Кириллов.
Поэта Павла Васильева современники считали не менее талантливым, чем Есенин, и очень многого от него ожидали:
Тяжелый мед расплескан в лете,
И каждый дождь — как с неба весть.
Но хорошо, что горечь есть,
Что есть над чем рыдать на свете.
Нетрудно представить, какое впечатление произвело на чекистов другое стихотворение Павла Васильева, отрезавшее все пути к дальнейшему творчеству и самому существованию поэта.
Ныне, о муза, воспой
Джугашвили, сукина сына.
Упорство осла и хитрость лисы
совместил он умело.
Нарезавши тысячи тысяч петель,
насилием к власти пробрался.
Ну что ж ты наделал, куда ты залез,
расскажи мне,
семинарист неразумный!
Тогда на Лубянке вместе с Павлом Васильевым сидел писатель, критик, историк литературы Р.В. Иванов-Разумник. Чудом оставшийся в живых, он рассказал о нравах внутренней тюрьмы тех дней.
«...Нам суждено было стать свидетелями, а многим и страдательными участниками ряда ничем не прикрытых пыток: ими, по приказу свыше, ознаменовал себя «ежовский набор» следователей.
Впрочем, должен сразу оговориться: пыток в буквальном смысле — в средневековом смысле — не было. Были главным образом «простые избиения». Где, однако, провести грань между «простым избиением» и пыткой? Если человека бьют в течение ряда часов (с перерывами) резиновыми палками и потом замертво приносят в камеру — пытка это или нет?! Если после этого у него целую неделю вместо мочи идет кровь — подвергался он пытке или нет?! Если человека с переломленными ребрами уносят от следователя прямо в лазарет — был он подвергнут пытке?! Если на таком допросе ему переламывают ноги и он приходит впоследствии из лазарета в камеру на костылях — пытали его или нет?! Если в результате избиения поврежден позвоночник так, что человек не в состоянии больше ходить — можно ли назвать это пыткой?! Ведь все это — результаты только «простых избиений»! А если допрашивают человека «конвейером», не дают ему спать в течение 7 суток подряд (бывало и до 40 суток. — Л. Г.) (отравляют его же собственными токсинами!), — какая же это «пытка», раз его даже и пальцем никто не тронул! Или вот еще более утонченные приемы, своего рода «моральные воздействия»: человека валят на пол и вжимают его голову в захарканную плевательницу — где же здесь пытка? А не то — следователь велит допрашиваемому открыть рот и смачно харкает в него как в плевательницу: здесь нет ни пытки, ни даже простого избиения!.. Я рассказываю здесь о таких только случаях, которые прошли перед моими глазами...» — заканчивает свой рассказ о допросах в Лубянской тюрьме Р.В. Иванов-Разумник.
Через несколько дней после расстрела семерых поэтов, 29 июля того же 1937 года, был расстрелян Петр Парфенов, 3 августа — Линард Лайценс и Фатых Сайфи. Поэты Борис Губер, Николай Зарудин и Иван Приблудный расстреляны 13 августа. В тот же день был расстрелян писатель, критик, редактор журнала «Красная новь» Александр Воронский (ему посвящена поэма Есенина «Анна Снегина»).
С ним в один день, 13 августа, был расстрелян сын Есенина — Юрий (по матери — Изряднов), 22-летний техник-конструктор Военно-воздушной академии им. Жуковского.
К счастью, от поэтов остается не только пепел, но и стихи.
Край мой знойный, зеленый, лесной,
Буераки, курганы, откосы,
Вспоминай меня каждую осень,
Ожидай меня с каждой весной...
И когда, выходя на порог,
Ты меня не узнаешь при встрече,
Я отчалю далече, далече,
В вечно розовый сумрак дорог...
А когда в непогоду и дождь
Сизый голубь забьется у крыши,
Обо мне ты уже не услышишь
И могилы моей не найдешь...
Это Иван Приблудный, которого в 1988 году (последние гримасы страны Советов!) посмертно снова приняли в Союз писателей СССР. А тогда — осенью все того же 1937 года — были расстреляны еще два поэта, выходцы из старообрядцев. Это Сергей Клычков, друг Есенина, которого Есенин, скупой на похвалы, назвал «истинно прекрасным народным поэтом». И это Николай Клюев; его, единственного из всех, Есенин считал своим учителем.
«Раскулачивание» литературы
Поэт Сергей Клычков стал известен с 1907 года, когда вышел первый сборник его стихов «Песни». Больше всего он сблизился с Есениным и Клюевым. Есенин посвятил Клычкову одно из лучших своих стихотворений: «Не жалею, не зову, не плачу...» Клюев называл стихи Клычкова «хрустальными песнями». Ему посвящал стихи Осип Мандельштам. Анна Ахматова говорила о Клычкове, что он «своеобразный поэт, и — ослепительной красоты человек».
Революцию Клычков, как и все «новокрестьянские» поэты, принял восторженно. Поэт поначалу верил всем обещаниям властей, считал, что «самым торжественным, самым прекрасным праздником при социализме будет праздник... Любви и Труда. Любви к зверю, птице и... человеку!»
Но уже с конца 1918 года начались несовместимые противоречия между пролеткультовцами и «крестьянскими» поэтами. С середины 1920-х развернулась борьба с «есенинщиной», а с 1927-го началась настоящая травля поэтов «есенинского круга», которая катастрофически отразилась на друзьях и близких Есенина.
Сергея Клычкова как «рупора кулацкой идеологии», принадлежавшего к антисоветской (мифической!) организации «Трудовая крестьянская партия», обвиняемого еще и «в фашизме», арестовали 31 июля 1937 года. Через некоторое время жене поэта сообщили, что муж ее осужден Военной коллегией Верховного суда на 10 лет без права переписки. «Мы не сразу узнали, что это означает расстрел, — вспоминала впоследствии Надежда Яковлевна Мандельштам. И еще добавила: — После смерти Клычкова люди в Москве стали мельче и менее выразительны». Поэт Сергей Клычков был расстрелян 8 октября 1937 года. Вместе с ним в ту ночь расстреляли еще 43 человека. Их тела привезли в Донской монастырь, но известно, что поэта не кремировали: по документам, он был «погребен» в общих могильных рвах где-то на территории Нового кладбища монастыря.
Знать, до срока мне снова и снова
Звать, и плакать, и ждать у реки:
Еще мной не промолвлено слово,
Что, как молот, сбивает оковы
И, как ключ, отпирает замки.
Главное Управление по охране военных и государственных тайн в печати при Совете министров СССР (оказывается, было и такое) распорядилось изъять из обращения книги Клычкова: «Гость чудесный», «Домашние песни», «Талисман» и другие.
Поэт Николай Клюев — старший из «новокрестьянских» поэтов, был родом из глухой северной деревушки Олонецкого края. До революции Клюев трижды сидел в тюрьме: за отказ (по убеждению) от военной службы, за «революционные разговоры» с крестьянами, участие в революции 1905 года. В молодости он много странствовал по России, жил послушником в Соловецком монастыре, примыкал, по его собственным рассказам, к религиозной секте «Белые голуби», но сбежал, когда его хотели оскопить. В своей поэтической автобиографии он рассказывал: как ходил в Ясную Поляну и беседовал с Толстым, встречался с Распутиным, как стал известным поэтом и читал вместе с Есениным стихи императрице Александре Федоровне и царевнам в Царском Селе.
Клюев начал печататься с 1904 года, а первый его стихотворный сборник «Сосен перезвон» вышел в 1911-м. Александр Блок говорил о нем как о «провозвестнике народной культуры». Высоко ценили литературный дар Клюева Валерий Брюсов и Николай Гумилев.
Но когда после нескольких лет странствий в 1922 году Клюев появился в Москве и Петрограде, он подвергся уничижению как поэт, его книги были изъяты из свободной продажи. Жить было не на что. Не улучшил положения сборник стихов о Ленине, выпущенный нищим поэтом в 1924 году. В начале 1930-х Клюев перебрался в Москву. Уже стало понятно, что существующая власть разрушает традиционный крестьянский мир, без которого не могло быть России. Началось гибельное переселение крестьянства в далекие необжитые края, где большая часть людей погибала от холода, голода и болезней. Подневольный труд заключенных крестьян и спецпереселенцев использовался в лагерях, на «великих стройках века»:
То Беломорский смерть-канал,
Его Акимушка копал,
С Ветлуги Пров да тетка Фёкла.
Великороссия промокла
Под красным ливнем до костей
И слезы скрыла от людей,
От глаз чужих в глухие топи...
Редактор «Известий» и журнала «Новый мир» И.М. Гронский позвонил Ягоде и попросил выслать из Москвы поэта, перешедшего на «антисоветские позиции». Клюева арестовали в 1934 году по обвинению в «составлении и распространении контрреволюционных литературных произведений». Его выслали в Нарымский край в поселок Колпашево. Работы там для него не было. Он буквально умирал с голоду. За него ходатайствовали Надежда Обухова, Сергей Клычков, возможно, Горький, после чего ссыльного перевели в Томск. Сергей Клычков, который сам едва сводил концы с концами, до последних дней отправлял Клюеву посылки с одеждой и продуктами и деньги.
Но, находясь на грани голодной смерти, поэт продолжал писать. Одно из последних его стихотворений:
...Я умер! Господи, ужели?!
Но где же койка, добрый врач?
И слышу: «В розовом апреле
Оборван твой предсмертный плач!
Вот почему в кувшине розы,
И сам ты — мальчик в синем льне!..
Скрипят житейские обозы
В далекой бренной стороне.
К ним нет возвратного проселка,
Там мрак, изгнание, Нарым.
Не бойся савана и волка —
За ними с лютней Серафим!..
Томск, 1937 год
В Томске в июне 1937 года Клюев был снова арестован и приговорен к высшей мере наказания. Его расстреляли в ночь с 24 на 25 октября под Томском. Это место массовых расстрелов на Каштачной горе теперь называют томской Голгофой.
Поэта Василия Наседкина, бывшего члена Реввоенсовета, комиссара полка и мужа сестры Есенина — Екатерины, а с ним еще одного «крестьянского» поэта и друга Есенина — Петра Орешина расстреляли 15 марта 1938 года в Москве. Но их не отвезли в Донской, как всех остальных поэтов, а захоронили на территории спецобъекта НКВД «Коммунарка».
...До подписания вчерашнего номера газеты оставалось 10 минут,когда в редакцию позвонили:а Лубянке собираются штурмовать КГБ.Еще через пятнадцать минут мы были на площади возлепамятника.Вернее его уже не было.Остался постамент,густо исписанный белой и красной красками.Вчера вечером вся Дзержинка была запружена народом.И Феликс еще прочно стоял на гранитном постаменте,опутанный тросами...
Нет памятника,и нет штурма.Человек пятсот ходят по газону,на котором прежде москвички,хохмы ради,назначали свидания иногородним ухажерам.Теперь прежде не досягаемый зеленый пятачок в центре столицы основательно вытоптан.Опоздали, говорят нам,памятник только что "уехал".Его подняли двумя кранами и на спецплатформе увезли куда-то.Куда-никто не знает.Кто-то кричит:"Молоток,дайте молоток!"
-Не надо ломать постамент,это памятник культуры,-уговаривает в мегафон Дмитрий Чегодаев,один их тех,кто совсем недавно стоял у дома правительства России.Оттесняя на газон выпивших любителей сувениров,люди образуют
живое кольцо.-С ног валимся,прошлой ночью охраняли "Белый Дом"-говорият Володя и Лена.Им по 17.Они здесь чтобы не допустить провокаций.После митинга здесь остались ичкатели "приключений".А там-кивок в сторону здания КГБ,-шуток не любят.
У здания КГБ-милиция в форме и в штатском человек сорок."Провоцировали,-говорит майор Е.Черкашин,-Но не очень...Мы за Ельцина и за порядок,а среди оставшихся встречаются представители клиентуры уголовного розыска,
мы многих знаем в лицо.При нас подходит суровый мужчина и грозится натравить на мусоров собаку.На мемориальной доске Ю. Андропова намалевана фашистская свастика.Дверь подьезда мокрая,от нее ,простите,ручеек.Вспоминается булгаковский профессор Преображенский: "ПОЧЕМУ КАК ТОЛЬКО РЕВОЛЮЦИЯ,ТАК СРАЗУ НАДО В ПОДЪЕЗДАХ ГАДИТЬ?"Надписи на здании КГБ:" Павлов монстр","Язова под суд","Свободу В.Новодворской", и почему-то "Верим в будущее ЦСКА"... На массивных дверях табличка:"Подъезд закрыт".
Действительно, закрыт.Рядом мужчина в спецовке отдирает мраморные плитки с парапета у входа в подземный переход.На борикады? Нет,работает.У него трудовой день,вернее трудовая ночь.Александр Паршин-рабочий метрополитена.Он считает, что ВОЗРОДИТЬ Россию можно только ДЕЛОМ-"А с памятником ОНИ зря так,его люди делали"...
(А.Хохлов,Р.Фарзутдинов,газета "Комсомольская Правда" от 24 августа 1991г №№192-193 стр 2.)
http://www.novayagazeta.ru/apps/gulag/63046.html
Цитата: МирВ от 21 октября 2013, 16:04:49
И что?
Смахните скупую мужскую слезу! ;D
А " ЧТО", Вам собственно НЕПОНЯТНО в отрывке который я привел? ...Рабочий человек ведь именно ВАМ ответил
еще в августе 91-го,что " с памятником ОНИ зря так,его люди делали"...
Вот ваша ирония насчет "скупой мужской слезы" мне действительно непонятна.
.
Цитата: МирВ от 21 октября 2013, 17:21:11
Как говорится - без комментариев...
Памятники нацистам в Германии - инопланетяне делали?!
Сударь!
Провакационный восклицательный вопрос!!!
Не стоит сравнивать СССР и Германию времен Гитлера.Германский нацизм осужден международным трибуналом победителей сразу после окончания ВМВ,кстати сказать без участия в тот период самого немецкого народа...
предложение от Бойко-Великого вместо Феликса ставить Ивана Грозного http://ruskline.ru/news_rl/2013/10/18/vmesto_zheleznogo_feliksa_na_lubyanke_nado_postavit_pamyatnik_ioannu_groznomu/
Секретные подробности биографии Феликса Дзержинского
Oн стоял в центре огромной площади на высоком гранитном пьедестале спиной к казематам и лицом к Кремлю. Его длиннополая кавалерийская шинель расстегнута, правая рука в кармане крепко сжимает револьвер, левая нервно мнет фуражку. Скульптору удалось уловить главное в этом человек: самопожертвование, доброту, честность и справедливость. Ходили слухи, что благодарные Феликсу большевики распорядились отлить скульптуру из чистого золота, а кое-кто уверял, что тонны драгоценностей – весь золотой запас ГПУ–НКВД–КГБ – замурованы под постаментом.
– Нравится памятник? – спросил меня старичок прохожий. – А знаете, почему именно так установили фигуру Феликса Дзержинского? – спросил он еще и, не дожидаясь, ответил: – У него за спиной люди проверенные. За них он спокоен. Он смотрит за теми, кто сегодня сидит за кремлевскими стенами. За ними нужен глаз да глаз...
Рубаха-парень
Дзержинский родился 11 сентября 1877 года в имении Дзержиново Виленской губернии (Польша) в богатой дворянской семье. Мать – полька, отец – еврей. История создания этой семьи достаточно необычна: двадцатипятилетний домашний учитель Эдмунд Иосифович, взявшийся обучать точным наукам дочерей профессора Янушевского, соблазнил четырнадцатилетнюю Елену. Любовников быстро поженили и под предлогом «Елениной учебы в одном из лучших европейских колледжей» с глаз долой отправили в Таганрог. Эдмунд устроился в местную гимназию (одним из его учеников был Антон Чехов). Пошли дети... И семья вскоре вернулась на родину.
Будущий чекист появился на свет так.
Беременная Елена Игнатьевна не заметила открытый люк подпола и провалилась. Той же ночью родился мальчик. Роды были трудными, но ребенок родился в рубашке, поэтому его назвали Феликс (Счастливый).
Ему было пять лет, когда от чахотки умер отец, а 32-летняя мать осталась с восьмью детьми. Если верить биографам Дзержинского, в детстве он был вундеркиндом. Действительно: с шести лет читал по-польски, с семи – по-русски и по-еврейски. Но учился Феликс средне. В первом классе остался на второй год. Учившийся в этой же гимназии будущий глава правительства Польши Иосиф (Юзеф) Пилсудский (в 1920 году его «железный» однокашник поклянется лично расстрелять «собаку Пилсудского» после взятия Варшавы) отмечал, что «гимназист Дзержинский – серость, посредственность, без каких-либо ярких способностей». Хорошо успевал Феликс только по одному предмету – Закону Божьему, даже мечтал о сане священника, но вскоре разочаровался в религии.
Мать воспитывала детей в неприязни ко всему русскому, православному, рассказывая о польских патриотах, повешенных, расстрелянных или угнанных в Сибирь. Позже Дзержинский признавался: «Еще мальчиком я мечтал о шапке-невидимке и уничтожении всех москалей».
В подобных семьях обычно с детства стремятся к учебе и знаниям, а затем к открытию собственного дела. Но Феликс рано стал крутить любовные романы. Потерял интерес к учебе. Однажды оскорбил и прилюдно дал пощечину учителю немецкого языка, за что был исключен из гимназии. Сблизился с уголовниками, занимался в подпольных кружках еврейской молодежи, участвовал в драках, расклеивал по городу антиправительственные листовки. В 1895 году вступил в литовскую социал-демократическую группу.
Детство закончилось.
Начитавшись Маркса
После смерти матери Феликс получил 1000 рублей наследства и быстро пропил их в местных пивных (на похороны он не явился, да и вообще не вспоминал ни мать, ни отца ни в письмах, ни устно, как будто их и не было вовсе), где целыми днями с такими же бездельниками, начитавшимися Маркса, обсуждал планы построения общества, в котором можно было бы не работать. Муж старшей сестры Альдоны, узнав о «проделках» шурина, выгнал его из дома, и Феликс начал жизнь профессионального революционера. Он создает «боювки» – группы вооруженной молодежи (среди его соратников той поры, например, известный большевик Антонов-Овсеенко). Они подначивают рабочих на вооруженную бузу, расправляются со штрейкбрехерами, организовывают теракты с десятками жертв. Весной 1897 года «боювка» Феликса искалечила железными прутьями группу рабочих, не желавших бастовать, и он вынужден был бежать в Ковно (Каунас).
...В полицию Ковно поступило агентурное сообщение о появлении в городе подозрительного молодого человека в черной шляпе, всегда низко надвинутой на глаза, в черном костюме. Его видели в пивной, где он угощал рабочих с фабрики Тильманса. На допросе те показали: незнакомец вел с ними разговор об учинении на фабрике бунта, в случае отказа грозил жестоко избить.
17 июля при аресте молодой человек назвался Эдмундом Жебровским, но вскоре выяснилось, что он «столбовой дворянин Дзержинский». Не сумев доказать его личного участия в многочисленных кровавых разборках (подельники не выдали!), но все-таки продержав год в тюрьме, его сослали на три года в Вятскую губернию. «Как по своим взглядам, так и по своему поведению, – пророчески доносил жандармский полковник вильненскому прокурору, – личность в будущем очень опасная, способный на все преступления». Биографы, описывая следующий период жизни Дзержинского, отделываются общими фразами: «вел разъяснительную работу в массах», «пламенно выступал на собраниях». Если бы! Это был человек действия. В 1904 году в городе Ново-Александрии он попытался поднять вооруженное восстание, сигналом к которому стал бы теракт в воинской части. Феликс заложил динамит в офицерском собрании, однако в последний момент его подручный струсил и бомбу не взорвал. Пришлось удирать через забор.
По свидетельству боевиков Феликса, они беспощадно убивали всех, на кого падало подозрение в связях с полицией: «Мы стали подозревать Кровавого, и он стал от нас скрываться. Мы его поймали и всю ночь расспрашивали. Потом пришли судьи. На рассвете мы вывели Кровавого на кладбище Повонзки и там расстреляли». Один из приближенных Феликса боевик А. Петренко вспоминал: «Рисковать своей жизнью перед лицом боевиков, быстро расправляющихся с заподозренными, охотников не было. Расправа над предателями и тайной агентурой была делом первой необходимости. Такие эпизоды, происходившие почти ежедневно, были обставлены гарантиями правосудности расстрела. Обстановка была такова, что сейчас можно осудить кого-либо за эти расправы» (РЦХИДНИ, фонд 76).
Особенно жестоко Дзержинский расправлялся с так называемыми черносотенцами. Решил он как-то, что жильцами дома № 29 по улице Тамке готовится еврейский погром, и приговорил всех к расстрелу. Эту расправу сам описал в своей газете «Червонный Штандарт»: «Товарищи наши исполнили это 24 ноября. В квартиру по Тамке вошло по парадному входу 6 человек и 4 от кухни с требованиями не трогаться с места. Встретили их стрельбой; некоторые из банды пытались спасаться бегством. Не было возможности поступить иначе, как решительно рассчитаться с преступниками: время не ждало, опасность грозила нашим товарищам. В квартире на Тамке пало шесть или семь предводителей «черной сотни». (Тот же фонд.)
И что интересно: Дзержинский шесть раз арестовывался (и с пистолетом в руках, и со множеством стопроцентных вещдоков), однако его почему-то не судили, а высылали в административном порядке, как это делали с дешевыми проститутками и тунеядцами. Почему? Есть данные, что главная причина – в слабой свидетельской базе. Свидетелей его преступлений соратники убивали, судей и прокуроров запугивали. По собственным воспоминаниям Дзержинского, он «откупался взяткой». (Сверчков Д. Красная новь. 1926. № 9.) А откуда у него такие деньги? И вообще, на какие шиши он жил?
Золото партии
Судя по расходам, деньгами Дзержинский распоряжался немалыми. На фотографиях тех лет он в дорогих щегольских костюмах, лакированных ботинках. Разъезжает по странам Европы, живет в лучших отелях и санаториях Закопане, Радома, Петербурга, Кракова, отдыхает в Германии, Италии, Франции, ведет активную переписку со своими любовницами. 8 мая 1903 года пишет из Швейцарии: «Опять я в горах над Женевским озером, вдыхаю в себя чистый воздух и великолепно питаюсь». Позже сообщает сестре из Берлина: «Я странствовал по свету. Вот уже месяц, как я уехал из Капри, был в итальянской и французской Ривьере, в Монте-Карло и даже выиграл 10 франков; затем любовался в Швейцарии Альпами, могучей Юнгфрау и другими снежными колоссами, горящими заревом при закате солнца. Как прекрасен мир!» (Тот же фонд, опись 4, дело 35.)
Все это требовало бешеных затрат. К тому же огромные суммы шли на зарплату боевикам (Дзержинский платил по 50 рублей в месяц каждому, в то время как средний рабочий получал 3 рубля), на издание газет, прокламаций, листовок, на организацию съездов, освобождение революционеров под залог, взятки чинам полиции, подделку документов и многое другое. Беглое знакомство с его расходами показывает: ежегодно сотни тысяч рублей. Кто же его финансировал?
По одной из версий, на организацию смуты в России денег не жалели ее враги, по другой – золотоносной жилой была экспроприация содержимого банков, попросту грабеж...
Железный портняжка и социал-сексуал
На вопрос, подвергался ли он репрессиям за революционную деятельность до Октябрьской революции, «первый чекист» писал в анкете: «Арестовывался в 97, 900, 905, 906, 908 и 912 годах, просидел всего 11 лет в тюрьме, в том числе на каторге (8 плюс 3), был три раза в ссылке, всегда бежал». Но за какие преступления – молчок. Из книг известно: 4 мая 1916 года Московская судебная палата приговорила его к 6 годам каторжных работ. Но ни слова о том, что при царском режиме к каторге приговаривались только убийцы...
Февральская революция застала Дзержинского в Бутырской тюрьме. Он как ребенок радовался тому, что научился шить на швейной машинке и даже впервые в жизни заработал 9 рублей, обшивая сокамерников. В свободное время играл в дурака и подглядывал за женщинами из соседней камеры через дыру в стене. («Женщины танцевали, ставили живые картины. Затем требовали такого же от мужчин. Мы становились в таком месте и в такую позу, чтоб они видели...» Ю. Красный-Ротштадт.)
1 марта 1917 года Феликса освободили. Вышел он из Бутырки еле живым – сокамерники, уличив в стукачестве начальнику тюрьмы, жестоко его избили. Однако в Польшу он не вернулся. Некоторое время болтался по Москве, а потом уехал в Петроград. Что интересно: выйдя из каземата с дырявыми карманами и в шапке на рыбьем меху, он вскоре начинает высылать своей любовнице Софье Мушкат в Швейцарию по 300 рублей в месяц в адрес кредитного банка в Цюрихе. И всю переписку и пересылку ведет через враждебную России Германию!..
В.О.Р. (Великая Октябрьская революция)
Сразу после Февральской революции (как только запахло жареным!) в Россию со всего света съезжаются политические авантюристы, международные террористы, жулики и мошенники всех мастей. Июльская попытка захвата власти большевиками проваливается с треском. В августе собирается VI съезд большевиков... Дзержинский, в детстве мечтавший «перебить всех москалей», вдруг решает избавить их от эксплуататоров. И хотя большевиком он никогда не был, его сразу избирают в ЦК партии и устраивают секретную встречу с прячущимся в Разливе Лениным.
Бывшие политические враги (большевики, эсеры и т.д.) на время объединяются в единый фронт и общими усилиями 7 ноября (25 октября по ст. ст.) захватывают капитанский мостик Российской империи. Вначале они клялись, что к власти пришли только до съезда Учредительного собрания, но едва депутаты приехали в Петроград, как их просто-напросто разогнали. «Морали в политике нет, – заявил Ленин, – а есть только целесообразность».
Активную роль в захвате власти играл Дзержинский. «Ленин стал совсем невменяемый, и если кто-то имеет на него влияние, так это только «товарищ Феликс». Дзержинский еще больший фанатик, – писал народный комиссар Леонид Красин, – и, в сущности, хитрая бестия, запугивающая Ленина контрреволюцией и тем, что она сметет нас всех и его в первую очередь. А Ленин, в этом я окончательно убедился, самый настоящий трус, дрожащий за свою шкуру. И Дзержинский играет на этой струнке...»
После Октября Ленин направил вечно грязного, небритого, постоянно всем недовольного «железного Феликса» в Наркомат внутренних дел как человека, знающего уголовный мир и тюремную жизнь. Туда он направлял всех, чьи головы уже стригли тюремные машинки...
7 декабря 1917 года Совет Народных Комиссаров торопливо создает Всероссийскую Чрезвычайную Комиссию по борьбе с контрреволюцией и саботажем. И хотя комиссии этой отведена роль следственного комитета, санкции ее членов куда шире: «Меры – конфискация, выдворение, лишение карточек, опубликование списков врагов народа и т.д.». По свидетельству Лациса (возглавлял отдел ВЧК по борьбе с контрреволюцией. – Ред.), «Феликс Эдмундович сам напросился на работу в ВЧК». Он быстро входит в курс дела, и если в декабре еще сам нередко ездит на обыски и аресты, то в начале 1918 года, заняв обширнейшее здание с погребами и подвалами на Лубянке, начинает лично формировать команду.
Мокрушник № 1
Первой статистически официальной жертвой чекистов считается некий князь Эболи, который «от имени ВЧК грабил буржуев в ресторанах». С его расстрела пошел отсчет жертв тоталитарного режима. Под приговором – подпись Феликса Дзержинского.
...Известный факт. В 1918 году на одном из заседаний Совнаркома, где обсуждался вопрос о снабжении, Ленин послал Дзержинскому записку: «Сколько у нас в тюрьмах злостных контрреволюционеров?» Первый чекист вывел на бумажке: «Около 1500». Точной цифры арестованных он не знал – за решетку сажали кого попало, не разбираясь. Владимир Ильич хмыкнул, поставил возле цифры крест и передал бумажку обратно. Феликс Эдмундович вышел.
Той же ночью «около 1500 злостных контрреволюционеров» поставили к стенке. Позже секретарь Ленина Фотиева разъясняла: «Произошло недоразумение. Владимир Ильич вовсе не хотел расстрела. Дзержинский его не понял. Наш вождь обычно ставит на записке крестик в знак того, что прочел ее и принял к сведению».
Утром оба сделали вид, что ничего чрезвычайного не произошло. Совнарком обсуждал архиважный вопрос: к Москве подходил долгожданный состав с продовольствием.
Бежавший за границу бывший комиссар ЧК В. Беляев в своей книге опубликовал фамилии «контрреволюционеров»:
«Список расстрелянных, умерших от голода, замученных, зарезанных, удушенных ученых и писателей: Христина Алчевская, Леонид Андреев, Константин Арсентьев, Вал. Бианки, проф. Александр Бороздин, Николай Вельяминов, Семен Венгеров, Алексей и Николай Веселовские, Л. Вилкина – жена Н. Минского, историк Вязигин, проф. физики Николай Гезехус, проф. Владимир Гессен, астроном Дм. Дубяго, проф. Мих. Дьяконов, геолог Александр Иностранцев, проф. экономики Андрей Исаев, политэконом Николай Каблуков, экономист Александр Кауфман, философ права Богдан Костяковский, О. Лемм, беллетрист Дм. Ливен, историк Дмитрий Кобеко, физик А. Колли, беллетрист С. Кондрушкин, историк Дм. Корсаков, проф. С. Кулаковский, историк Ив. Лучицкий, историк И. Малиновский, проф. В. Матвеев, историк Петр Морозов, проф. Казанского университета Дарий Нагуевский, проф. Бор. Никольский, историк литературы Дм. Овсянников-Куликовский, проф. Иосиф Покровский, ботаник В. Половцев, проф. Д. Радлов, философ Вас. Розанов, проф. О. Розенберг, поэт А. Рославлев, проф. Ф. Рыбаков, проф. А. Сперанский, Кл. Тимирязев, проф. Туган-Барановский, проф. Б. Тураев, проф. К. Фохш, проф. А. Шахматов... и много других, имена их ты, Господи, веси».
Это было только начало. Скоро к этим именам прибавятся еще более известные люди России.
В первые годы работы следователем мне удалось застать в живых первых чекистов, разжалованных за прегрешения в милиционеры. Старики ветераны иногда откровенничали: «Помню, поймали нескольких подозрительных типов – и в ЧК. Сажают на скамейку, во дворе автомобильный мотор на всю катушку, чтобы прохожие выстрелов не слышали. Подходит комиссар: ты, падла, будешь сознаваться? Рраз пулю в брюхо! Спрашивают у других: у вас, падлы, есть в чем сознаться советской власти? Те на колени... Рассказывали даже то, чего не было. А обыски как проводили! Подъезжаем к дому на Тверском бульваре. Ночь. Окружаем. И все по квартирам... Все ценности в контору, буржуев в подвал на Лубянку!.. Вот это была работа! А что Дзержинский? Он и сам расстреливал».
В 1918 году отряды чекистов состояли из матросов и латышей. Один такой матрос вошел в кабинет председателя пьяным. Тот сделал замечание, матрос в ответ обложил трехэтажным. Дзержинский выхватил револьвер и, уложив несколькими выстрелами матроса на месте, тут же сам упал в эпилептическом припадке.
В архивах я откопал протокол одного из первых заседаний ВЧК от 26 февраля 1918 года: «Слушали – о поступке т. Дзержинского. Постановили: ответственность за поступок несет сам и он один, Дзержинский. Впредь же все решения вопросов о расстрелах решаются в ВЧК, причем решения считаются положительными при половинном составе членов комиссии, а не персонально, как это имело место при поступке Дзержинского». Из текста постановления видно: Дзержинский расстреливал лично. Узнать имена расстрелянных мне не удалось и, видимо, уже никому не удастся, но ясно одно – в те времена это был проступок на уровне ребяческой шалости.
Феликс и его команда
Верным помощником и заместителем Дзержинского стал Яков Петерс – с гривой черных волос, вдавленным носом, большим узкогубым ртом и мутными глазами. Он залил кровью Дон, Петербург, Киев, Кронштадт, Тамбов. Другой заместитель, Мартын Судрабс, больше известен под псевдонимом Лацис. Это ему принадлежит перл: «Установившиеся обычаи войны... по которым пленные не расстреливаются и прочее, все это смешно. Вырезать всех пленных в боях против тебя – вот закон гражданской войны». Лацис залил кровью Москву, Казань, Украину. Член Коллегии ВЧК Александр Эйдук не скрывал, что убийство для него – сексуальный экстаз. Современники запомнили его бледное лицо, перебитую руку и маузер – в другой. Начальник Особого отдела ВЧК Михаил Кедров уже в 1920-е годы угодил в сумасшедший дом. До этого он со своей любовницей Ревеккой Мейзель сажал в тюрьмы детей 8–14 лет и под предлогом классовой борьбы расстреливал. Особой жестокостью отличался «уполпред ЧК» Георгий Атарбеков. В Пятигорске с отрядом чекистов он шашками изрубил около ста захваченных заложников, а генерала Рузского лично зарезал кинжалом. При отступлении из Армавира он расстрелял в чекистских подвалах несколько тысяч грузин – офицеров, врачей, сестер милосердия, возвращающихся на родину после войны. Когда к Екатеринодару подступил врангелевский отряд, он приказал поставить к стенке еще около двух тысяч заключенных, большинство из которых ни в чем не были виновны.
В Харькове одно имя чекиста Саенко приводило в ужас. Этот щупленький, явно психически больной человечек с нервно дергающейся щекой, напичканный наркотиками, бегал по тюрьме, что на Холодной горе, весь в крови. Когда в Харьков вошли белые и отрыли трупы, у большинства были переломаны ребра, перебиты голени, отрублены головы, у всех следы пыток раскаленным железом.
В Грузии патологической жестокостью отличался комендант местной «чрезвычайки» Шульман, наркоман и гомосексуалист. Вот как описывает расстрел 118 человек очевидец: «Приговоренных выстроили шеренгами. Шульман и его помощник с наганами в руках пошли вдоль шеренги, стреляя в лоб приговоренным, время от времени останавливаясь, чтобы зарядить револьвер. Не все покорно подставляли головы. Многие бились, плакали, кричали, просили пощады. Иногда пуля Шульмана только ранила их, раненых сейчас же добивали выстрелами и штыками, а убитых сбрасывали в яму. Вся эта сцена продолжалась не менее трех часов».
А чего стоили зверства Арона Когана (больше известного под псевдонимом Бела Кун), Уншлихта, карлика и садиста Дерибаса, следователей ВЧК Миндлина и барона Пиляра фон Пильхау. Не отставали от мужчин и женщины-чекистки: в Крыму – Землячка, в Екатеринославле – Громова, в Киеве – «товарищ Роза», в Пензе – Бош, в Петрограде – Яковлева и Стасова, в Одессе – Островская. В той же Одессе, например, венгерка Ремовер самовольно расстреляла 80 арестованных. Впоследствии она была признана душевнобольной на почве половой извращенности.
Знал ли Дзержинский о зверствах, учиняемых от имени советской власти его подручными? На основании анализа сотен документов заявляю: знал и поощрял. Именно им подписано большинство ордеров на обыск и арест, его подпись стоит на приговорах, его перу принадлежат секретные инструкции о тотальной вербовке сексотов и тайных агентов во всех сферах общества. «Нужно всегда помнить приемы иезуитов, которые не шумели на всю площадь о своей работе и не выставляли напоказ, – поучал «железный Феликс» в секретных приказах, – а были скрытными людьми, которые обо всем знали и умели только действовать...» Главным направлением работы чекистов он считает тайное осведомительство и требует от каждого вербовать как можно больше сексотов. «Для приобретения секретных сотрудников, – поучает Дзержинский, – необходима постоянная и продолжительная беседа с арестованными, а также их родственниками и знакомыми... Заинтересовать полной реабилитацией при наличии компрометирующего материала, добытого обысками и агентурными сведениями... Воспользоваться неладами в организации и ссорами между отдельными лицами... Заинтересовать материально».
На какие только провокации не толкал он подчиненных своими инструкциями!
На Хмельницк налетает белогвардейский отряд. Большевики арестованы, их провели через весь город, подгоняя пинками и ружейными прикладами. Стены домов испещрены воззваниями, призывающими записываться в Белую гвардию... А на поверку оказалось, что все это провокация чекистов, решивших выявить врагов советской власти. Коммунисты поплатились липовыми синяками, зато выявленные тут же всем списком были пущены в расход.
О размахе репрессий только в 1918 году свидетельствует официальная статистика, опубликованная в самой ЧК в те годы: «Подавлено 245 восстаний, раскрыто 142 контрреволюционные организации, расстреляно 6300 человек». Конечно, чекисты здесь явно поскромничали. По расчетам независимых социологов, на самом деле убито было несколько миллионов.
Легенды и мифы СССР
Много написано о том, как Дзержинский работал на износ и принципиально не показывался врачам. Якобы даже вопрос на Политбюро ставили о состоянии здоровья председателя ГПУ. На самом деле больше всего на свете Феликс Эдмундович любил и ценил как раз свое здоровье. В архивах хранятся сотни документов, подтверждающих это.
Каких только болезней не находил он у себя: и туберкулез, и бронхит, и трахома, и язва желудка. Где он только не лечился, в каких санаториях не отдыхал. Став председателем ВЧК—ГПУ, ездил в лучшие дома отдыха по нескольку раз в год. Его постоянно осматривают кремлевские врачи: находят «вздутие живота и рекомендуют клизмы», а вот заключение по поводу его очередного анализа – «в утренней моче товарища Дзержинского обнаружены сперматозоиды...». Каждый день ему делают хвойные ванны, причем чекистка Ольга Григорьева лично отвечает за то, чтобы «враги пролетариата в воду не подмешали отраву».
По свидетельству сослуживцев, Дзержинский и ел плохо, и пил «пустой кипяток или какой-нибудь суррогат. Как все...» (чекист Ян Буйкис), а суточную пайку хлеба все норовил отдать постовому или многодетной матери на улице.
«Феликс Эдмундович сидел, склонившись над бумагами. Он радушно поднялся навстречу неожиданным гостям. На краю стола перед ним стоял недопитый стакан остывшего чая, на блюдце – маленький кусочек черного хлеба.
– А это что? – спросил Свердлов. – Нет аппетита?
– Аппетит-то есть, да хлеба в республике маловато, – отшутился Дзержинский. – Вот и растягиваем паек на весь день...»
Процитирую только два документа. Вот, например, что рекомендовали Дзержинскому кремлевские врачи:
«1. Разрешается белое мясо – курица, индюшатина, рябчик, телятина, рыба;
2. Черного мяса избегать; 3. Зелень и фрукты; 4. Всякие мучные блюда; 5. Избегать горчицы, перца, острых специй».
А вот меню тов. Дзержинского:
«Понед. Консомэ из дичи, лососина свежая, цветная капуста по-польски;
Вторн. Солянка грибная, котлеты телячьи, шпинат с яйцом;
Среда. Суп-пюре из спаржи, говядина булли, брюссельская капуста;
Четв. Похлебка боярская, стерлядка паровая, зелень, горошек;
Пятн. Пюре из цв. капусты, осетрина, бобы метрдотель;
Суббота. Уха из стерлядей, индейка с соленьем (моч. ябл., вишня, слива), грибы в сметане;
Воскр. Суп из свежих шампиньонов, цыпленок маренго, спаржа». (Фонд тот же, опись 4.)
Троцкий вспоминал, что они с Лениным после захвата власти объедались кетовой икрой, что «этой неизменной икрой окрашены не в моей только памяти первые годы революции».
Красные террористы
В мае 1918 года в ВЧК попадает 20-летний Яков Блюмкин, которому тут же было доверено руководство отделом по борьбе с немецким шпионажем.
6 июля Блюмкин и Н. Андреев приезжают в Денежный переулок, где размещалось германское посольство, и предъявляют мандат на право переговоров с послом. На бумаге подписи Дзержинского, секретаря Ксенофонтова, регистрационный номер, штамп и печать.
Во время разговора Блюмкин стреляет в посла, взрывает две гранаты, а сами «дипломаты» скрываются в суматохе. Разгорается невиданный международный скандал. Дзержинский, не моргнув глазом, заявляет, что на мандате его подпись подделана... Но несомненно, что все организовано им. Во-первых, он категорически против мира с Германией (против Германии намечались широкомасштабные операции). Во-вторых, большевикам нужен повод для расправы с эсерами (как раз они-то и были объявлены убийцами посла). И в-третьих, Яков Блюмкин за все эти штучки повышен в должности.
8 июля «Правда» опубликовала заявление Дзержинского: «Ввиду того, что я являюсь, несомненно, одним из главных свидетелей по делу об убийстве германского посланника графа Мирбаха, я не считаю для себя возможным оставаться в ВЧК... в качестве ее председателя, равно как и вообще принимать какое-либо участие в комиссии. Я прошу Совет Народных Комиссаров освободить меня».
Расследованием убийства никто не занимался, почерковедческая экспертиза по поводу подлинности подписи не проводилась, и тем не менее ЦК партии отстраняет его от должности. Правда, ненадолго. Уже 22 августа Феликс «восстает из пепла» – занимает прежнее кресло. И вовремя. В ночь с 24 на 25 августа ВЧК арестовывает более ста видных деятелей партии эсеров, обвинив их в контрреволюции и терроризме. В ответ 30 августа Леонид Канегиссер убивает председателя петроградской «чрезвычайки» Моисея Урицкого. Дзержинский лично едет в Петроград и распоряжается в отместку расстрелять 1000 человек.
30 августа стреляют в Ленина. Чекисты в покушении обвиняют эсерку Фанни Каплан. Дзержинский дает добро на массовую бойню в Москве.
Отличный семьянин
А теперь остановимся на частном моменте из жизни человека «с чистыми руками и горячим сердцем». В тот момент, когда страна находится в кольце Гражданской войны и объявлен «красный террор», когда ускоренными темпами создаются концлагеря, а волна повальных арестов захлестнула державу, Дзержинский под вымышленной фамилией Доманский вдруг уезжает за границу.
Зачем?
«По настоянию Ленина и Свердлова он в октябре 1918 года, измотанный нечеловеческим напряжением, уехал на несколько дней в Швейцарию, где находилась его семья», – напишет позже комендант Кремля чекист П. Мальков.
Была ли у Феликса семья? Действительно, в конце августа 1910 года 33-летний Феликс совершил вояж с 28-летней Софьей Мушкат на известный курорт Закопане. 28 ноября Софья уехала в Варшаву, и больше они не встречались.
23 июня 1911 года у нее родился сын Ян, которого она сдала в детский дом, так как ребенок страдал психическим расстройством. Возникает вопрос: если они считали себя мужем и женой, почему бы Мушкат не приехать в Россию, где муж далеко не последний человек? Почему поехал он сам, рискуя попасть в лапы спецслужб, зарубежной полиции или эмигрантов? Самое поразительное, что отправляется он не куда-нибудь, а в Германию, где общественность требовала незамедлительного и сурового наказания убийц Мирбаха и уж где в сказку о злодеях-эсерах, разумеется, никто не верил.
О предстоящем турне Дзержинского никаких официальных сообщений не последовало. Известно, правда, что вместе с ним был член Коллегии ВЧК и секретарь ВЦИК В. Аванесов, который мог взять под свою защиту «товарища Доманского» в случае каких-либо осложнений.
По моей просьбе в МИДе СССР была проведена проверка выдачи виз для выезда из России в сентябре – октябре 1918 года. Никаких документов на выезд Дзержинского-Доманского и Аванесова нет. Следовательно, поездка была нелегальной. С какой целью они выехали, можно только догадываться, но что ехали не на увеселительную прогулку и не с пустыми руками, можно не сомневаться. Ведь советские «лимоны» за границей к оплате не принимались. Даже за пользование сортиром нужно было расплачиваться валютой. Откуда она у чекистов?
В сентябре 1918 года в Швейцарии открывается советская дипломатическая миссия. Первым секретарем ее назначен некий Брайтман. Он пристраивает туда Софью Мушкат, которая забирает сына Яна из детского дома. Дзержинский приезжает в Швейцарию и увозит семью на роскошный курорт Лугано, где занимает лучший отель. На фотографиях той поры он без бородки, в дорогом пальто и костюме, довольный жизнью, погодой и своими делами. Солдатскую гимнастерку и потертую шинель он оставил в своем кабинете на Лубянке.
Так с какой же целью Дзержинский ездил за границу? Обратимся к фактам.
5 ноября германское правительство разрывает дипломатические отношения с Советской Россией и высылает из Берлина советское посольство. 9 ноября под угрозой убийства семьи Вильгельм II отрекается от престола. 11 ноября революция в Австро-Венгрии (под руководством Белы Куна) свергает монархию Габсбургов.
За действия, несовместимые с дипломатией, швейцарское правительство высылает советскую дипломатическую миссию, а у Софьи Мушкат и Брайтманов проводятся обыски. В письме одному из заместителей Дзержинского, Я. Берзину, который был главным исполнителем «революций» и политических убийств за рубежом, Ленин настаивает, чтобы в качестве пропагандистов использовали зарубежных сионистов «Катера или Шнейдера из Цюриха», Нубакера из Женевы, руководителей итальянской мафии, проживающих в Лугано (!), требует для них золота не жалеть и платить им «за работу и поездки архищедро», «а русским дуракам раздайте работу, посылать вырезки, а не случайные номера...».
Не это ли ключ к разгадке?
Не успев закрепиться у власти, большевики экспортируют революцию за границу. Для финансирования этих революций они могли давать только награбленное – золото, драгоценности, картины великих мастеров. Переправку всего этого можно было доверить только самым «железным товарищам». В результате в короткий срок пущен по ветру почти весь золотой запас России. А в банках Европы и Америки стали появляться счета: Троцкого – 1 млн долларов и 90 млн швейцарских франков; Ленина – 75 млн швейцарских франков; Зиновьева – 80 млн швейцарских франков; Ганецкого – 60 млн швейцарских франков и 10 млн долларов; Дзержинского – 80 млн швейцарских франков.
Кстати, из опубликованных писем Дзержинского своей сестре Альдоне, жившей в Вене с мужем-миллионером, видно, что он отправлял ценные вещи даже ей.
Рожденный в рубашке, Дзержинский и впрямь оказался счастливцем. Ему повезло – он не дожил до тридцать седьмого года. Не был отравлен, застрелен, казнен. Он умер своей смертью, не дотянув до сорокадевятилетия, 20 июля 1926 года в 16 часов 40 минут в своей кремлевской квартире. Уже через несколько часов знаменитый патологоанатом Абрикосов в присутствии еще пяти врачей произвел вскрытие тела и установил, что смерть наступила «от паралича сердца, развившегося вследствие спазматического закрытия просвета венозных артерий». (РЦХИДНИ, фонд 76, опись 4, дело 24.)
На Лубянской площади он «прожил» еще шестьдесят пять лет, пока не пришел август 1991 года. Правда, сейчас поговаривают, что он временно «отдыхает» где-то в подвалах Лубянки и ждет своего часа.
http://o53xo.onxxm43fnnzgk5don4xhe5i.cmle.ru/2jmj7l5rSw0yVb-vlWAYkK-YBwk=YXJ0aWNsZXMvaWQvMzkxMi8
Цитата: МирВ от 19 ноября 2013, 17:51:09
Мокрушник № 1
http://o53xo.onxxm43fnnzgk5don4xhe5i.cmle.ru/2jmj7l5rSw0yVb-vlWAYkK-YBwk=YXJ0aWNsZXMvaWQvMzkxMi8
Да,как-то странно выходит- не находите? Почему-то все бывшие политработники начиная с Волкогонова, независимо от ведомства в котором они ранее служили,ударившись в литературное творчество ,начинают все поливать помоями...
Ну что сказать... Одно слово - ПОЛИТРАБОТНИКИ! ;D Вы объективную правду считаете "помоями"? А может быть, просто у них на старости лет совесть просыпается?! Сколько ж можно врать людям?! Хочется ведь и правду, от души... ;D
А что, разве некто "Хлысталов" - "замполито"?
Не просто замполито- последняя его должность ИНСПЕКТОР ПУ МВД СССР!
Это не тот ли самый, который "раскопал" убийство, а не самоубийство Есенина?
Так ведь он же умер несколько лет назад!
А материалец в "СС" свежий, вроде...
Цитата: МирВ от 19 ноября 2013, 19:22:00
Это не тот ли самый, который "раскопал" убийство, а не самоубийство Есенина?
Так ведь он же умер несколько лет назад!
А материалец в "СС" свежий, вроде...
Согласен.Да,номерок "СС" свежий.Тогда вопрос об авторе следует задать редактору "совсекрет".Может появился какой-то одноименец, материалы которого воспринимаются как из- под пера члена СП.
Цитата: МирВ от 19 ноября 2013, 19:13:34
Ну что сказать... Одно слово - ПОЛИТРАБОТНИКИ! ;D Вы объективную правду считаете "помоями"? А может быть, просто у них на старости лет совесть просыпается?! Сколько ж можно врать людям?! Хочется ведь и правду, от души... ;D
А что, разве некто "Хлысталов" - "замполито"?
Не просто замполито- последняя его должность ИНСПЕКТОР ПУ МВД СССР!
С людьми, у которых меняется состояние совести, самый интересный вопрос - сейчас она проснулась или наоборот.
Или может ее не было вообще никогда, просто иногда меняется "генеральная линия"?
Давайте говорить не абстрактно, а конкретно.
Мы не знаем, кто такой Хлысталов, а потому все вышеизложенное (в том числе и "генеральные", и "лейтенантские" линии, а также наличие-отсутствие совести) к нему не имеет никакого отношения.
А вообще, это напоминает ситуацию: когда по существу сказать нечего, переходят на личности (в данном случае на личность автора, которая ни с какой стороны не известна).
Говоря конкретно: то что Гражданская война есть грязь, паскудство, шикарная питательная среда для маньяков и отсутствие всяких норм - было известно давно. То что до 1917 года все большевики, меньшевики, эсеры и прочие агрессивные диссиденты были по законам Империи преступниками - тоже. С людьми достойными в Гражданскую было туговато - да, Деникин повел себя очень порядочно в 1941, но Гражданскую профукал, Слащов - тоже можно найти положительные стороны, но тем не менее вешал только так. С красными лидерами то же самое - ну незачем им было быть порядочными, не в благородство играли в конце концов. При историческом материализме более-менее правдиво показывали грязь и подлость одной стороны, сейчас для гармонии в ту же коричневую краску красят вторую. Возможно, тоже не всегда врут, когда приводят конкретные примеры.
Насчет того, что марксизм - это общество в котором можно не работать , интересно послушать участников, которые проходили политэкономию. Насчет того, почему ФЭД получил именно каторгу и почему шесть раз отделывался высылкой - противоречия в пределах одной фразы - сперва вещдоки стопроценнтные, потом слабая доказательная база. Насчет копания у ФЭД в ночном горшке - мне кажется, вряд ли причины братоубийства стоит искать там.
"О размахе репрессий только в 1918 году свидетельствует официальная статистика, опубликованная в самой ЧК в те годы: «Подавлено 245 восстаний, раскрыто 142 контрреволюционные организации, расстреляно 6300 человек». Конечно, чекисты здесь явно поскромничали. По расчетам независимых социологов, на самом деле убито было несколько миллионов."
Все в одну кучу. Что нам хотели сказать? Что только за 1918 только красными было убито несколько миллионов? Если так, то хотелось бы видеть имена этих экспертов, ссылки на их работы и узнать, от кого конкретно они независимые - насколько я помню, 5 миллионов - это общее число до 1922 года.
Точные цифры, насколько я помню, приводятся в книге Эрлихмана, "Потери народонаселения в XX веке". Нет ли ее у кого?
Про поездку в Берлин интересно. Конечно, помощь в экспорте революции в Германию и таким образом выбивание из игры первоочередного иностранного противника - дело безусловно благое, но опять же, интересно увидеть доказательства...
Ну, вот это уже совсем другое дело!
Ваши вопросы и утверждения, ув. ВМ, не лишены логики и здравого смысла, и с Вами трудно не согласиться не по всем, но по многим позициям. Однако мне видится ценность этого материала исключительно в том, что здесь образ ФЭДа нарисован гораздо ближе к реальности, нежели в слащаво-лубочных партийно-советских панегириках о "рыцаре революции", вроде вот этих:
1.Ф.Э.Дзержинский,Биография Редколлегия Велидов,Kозичев и др.М., Политиздат 1977г
2.В.И.Ленин и ВЧК.Сборник документов (1917-1922гг).М.,Политиздат 1975г
3.Хромов С.С.Дзержинский во главе металлопромышленности.М.,Из-во МГУ.
4.Дмитриев Ю.Д.Первый чекист.М.,Из-во Молодая гвардия 1967г.
А то, что касается "доказательств", то аналогичное требование можно предъявлять ЛЮБОМУ автору в ЛЮБОМ случае - и тему можно успешно заболтать! Вы не будете отрицать, что газетная статья несколько отличается от научной монографии и по законам жанра не требует ссылок-сносок-фондов-описей-страниц?
"На культуру у нас денег нет, а на изваяние одного из главных мучителей России, стало быть, есть"
45% россиян не против восстановления памятника основателю ВЧК Феликсу Дзержинскому на Лубянской площадь в Москве. Таковы результаты опроса ВЦИОМ. Независимый журналист Константин Эггерт считает, что эта акция многое сказала бы о современной России.
Сначала памятник Дзержинскому внесли в реестр культурного наследия, затем отреставрировали, а вскоре, под очередную советскую годовщину, вполне могут вернуть с почестями на Лубянку. И это при том, что реальные исторические и архитектурные памятники в России погибают чуть ли не каждый месяц. Нам говорят: "На культуру денег нет". На культуру нет, а на изваяние одного из главных мучителей России, стало быть, есть.
Если потребуется, нам, как водится, приведут мнение пожилых людей и ветеранов, более 50% которых, если верить опросам, поддерживает возвращение памятника на Лубянку. Умолчат о том, что среди молодежи таких людей вдвое меньше. И, наверное, заново перескажут советские сказочки про "чистые руки, горячее сердце и холодную голову" –– на фоне нынешней коррупции они очень даже востребованы.
Ну, и про то, как Феликс Эдмундович боролся с беспризорностью. Как же, конечно, боролся. Сначала под его руководством ВЧК десятками и сотнями тысяч расстреливала родителей, а позднее стала пристраивать в приюты детей –– тех, которые не умерли от голода и холода. А точнее, тех детей, которые сами сумели спастись от расстрелов. Почитайте историка гражданской войны Мельгунова, почитайте мемуары современников, у вас волосы встанут дыбом.
Если работу сталинского любимца Вучетича действительно где-то поставят, пусть и не на Лубянской площади, то это будет не только чудовищный памятник конкретному палачу. Это будет всероссийский монумент лжи. Потому что советский вариант истории, истоки которого нужно искать в сталинском "Кратком курсе" и которым многие из нас до сих пор живут и дышат, –– это неправда от начала до конца. Мы, граждане России, все знаем про ГУЛАГ, голод, стукачей, расстрелы. Знаем, но боимся этой правды. Мы оправдываемся клише вроде: "Это все наша история, не нужно ее трогать".
Господа, вдумайтесь: ставить поклонные кресты жертвам НКВД на Бутовском полигоне, а потом голосовать за восстановления памятника Дзержинскому –– это не историческая память. Это похоже на общественную шизофрению.
У меня есть одна надежда: новости про памятник основателю ВЧК или про вынос Ленина из мавзолея (еще одно давно назревшее и перезревшее дело) всегда, вбрасываются в медийное простанство, чтобы отвлечь граждан от реальных проблем и заодно позондировать настроения в обществе, которое до сих пор травмировано советским опытом, а затем резким расставанием с ним. Проблема в том, что такая надежда, на самом деле, не утешает.
http://www.kommersant.ru/doc/2361478
В Волгограде обрушился памятник Феликсу Дзержинскому, расположенный рядом с "Желтым домом", большим зданием на улице Краснознаменской, где традиционно с советских времен располагаются областные управления МВД и ФСБ. Случайные прохожие, прогуливавшиеся по Краснознаменской сначала услышали странный хлопок, похожий на негромкий взрыв. Затем они увидели, как на металлический забор, окружавший часть здания, повалился сам «железный Феликс». При этом скульптурный образ основателя карательных органов Совдепии раскололся на части. Пресс-служба волгоградской полиции вскоре опровергла версию о взрыве, как о причине падения памятника. По словам ее сотрудников, Дзержинский не устоял во время начала плановых работ по реконструкции скульптурной композиции: памятник и его пьедестал от времени якобы покрылись множеством трещин и повреждений, что в итоге и привело к обрушению. Услышанный многими таинственный хлопок, предшествовавший падению монумента, объяснили слуховыми галлюцинациями случайных свидетелей.
Местные ветераны правоохранительных органов встретили известие об обрушении памятника «железному Феликсу», буквально, со слезами на глазах: «Не уберегли!». Некоторые по профессиональной привычке стали подозревать наличие в этом деле хорошо законспирированного заговора. ГУ МВД по Волгоградской области опровергло версию со взрывом. Ведомство сообщило, что памятник упал при реконструкции композиции «Солдатам правопорядка». Памятник планировали отремонтировать, так как на нем были серьезные трещины и повреждения. При демонтаже скульптура Дзержинского рухнула. В городском ГУВД также заявили, что ремонт скульптурной группы в ближайшее время будет завершен, а сам паятник будет восстановлен и отреставрирован в максимально короткие сроки. Видимо, это то что так "нужно" и "важно" для волгоградцев, раз речь идет об ускоренном восстановлении монумента палачу.
http://belrussia.ru/page-id-4198.html
Святейший Патриарх Кирилл освятил закладной камень в основание храма Новомучеников и исповедников Российских на крови, что на Лубянке. Событие приурочено ко дню памяти сподвижника Патриарха Тихона - священномученика Иллариона. Он был настоятелем Сретенского монастыря в 1920-х годах. Здесь же хранятся его мощи. На церемонии освящения патриарх заметил, что именно тот тяжелый путь, который осилил народ, стал его спасением. Он надеется, что память о страданиях и жертвах в годы гонений поможет людям лучше понять смысл произошедшего. Патриарх выразил мнение о том, что освящение закладки является важным событием для православной Москвы, поскольку она находится рядом с историческими центрами, где раньше совершались репрессии. Предстоятель отметил, что храм будет служить напоминанием о страшных событиях и может предостеречь от повторения ошибок. К 100-летней годовщине трагических событий начала ХХ века должен быть построен храм Новомученников Российских. Он будет возводиться на пожертвования.
Речь Патриарха Кирилла:
«Мы приближаемся к столетию события, которое до глубины потрясло наш народ, страну нашу, и привело ко многим последствиям в жизни всего мира. Осознавая и глубоко переживая тот факт, что это событие и последовавшие за ним были отмечены многими несправедливыми жертвами нашего народа и явлением сонма тех, кого мы называем новомучениками и исповедниками Церкви Русской, мы закладываем сегодня храм. На месте, которое непосредственно примыкает к месту принятия многих решений, отмеченных пролитием крови, мы освящаем закладку храма в честь новомучеников и исповедников российских. Мы совершаем это без всякой злобы в сердце, как и подобает христианам. Мы знаем, что пути Божии неисповедимы, и верим, что тяжелейший крестный путь, которым прошел наш народ, был путем спасительной Голгофы. Дай только Бог, чтобы осознание всего того, что произошло с нами, всего того, что принесло неисчислимые страдания и жертвы, помогало нам, современным людям, сохраняя память о тех событиях, ни при каких условиях, ни под каким видом не повторять трагических ошибок наших предков. Мы именно поэтому возводим здесь храм в честь новомучеников и исповедников, чтобы молиться Господу об Отечестве нашем, о том, чтобы по молитвам и предстательством новомучеников Он приклонил милость Свою к Отечеству нашему, к народу нашему, дал нам мудрость и духовную силу прозревать смысл того, что с нами происходит, и, основывая жизнь свою на вере, устраивать земную жизнь так, чтобы не было невинно пролитой крови, чтобы не было страшного и кощунственного отрицания Бога, чтобы не было отрицания тех священных страниц нашей истории, которые и прославляют народ наш пред лицом Божиим. Пусть Его милость молитвами новомучеников и исповедников Церкви Русской будет пребывать с народом нашим, помогая нам духовно восходить от силы к силе. Аминь».
Памятник главе ВЧК Феликсу Дзержинскому может быть восстановлен на Лубянской площади. Соответствующее предложение будет рассмотрено комиссией при Мосгордуме по монументальному искусству, сообщает РИА "Новости" со ссылкой на главу комиссии Льва Лавренова.
http://grani.ru/Society/History/m.224194.html
Глава департамента культуры Москвы Сергей Капков считает, что памятник Феликсу Дзержинскому никогда не будет возвращен на Лубянскую площадь. "Если семь попыток было и семь раз единогласно комиссия по монументальному искусству при Мосгордуме голосовала против, то я думаю, что нет", - сказал С.Капков, отвечая на вопрос "Интерфакса" о возможности возвращения памятника Ф.Дзержинскому на Лубянку. "Закон не позволяет, у нас это публичная процедура. Ни один из участников комиссии не проголосовал "за", - пояснил он. «Учитывая сложившиеся обстоятельства в обществе, предлагаю воздержаться от восстановления памятника. Это больше политический вопрос», – сказал на заседании председатель комиссии Лев Лавренов. Напомним, ранее против восстановления монумента выступила Русская Православная Церковь и целый ряд общественных организаций.
«Призывающие ныне к почитанию Ленина, Сталина, инициаторы реставрации памятника Дзержинскому, попирают тем самым безвестные могилы Новомучеников, Исповедников Церкви Русской и сотен тысяч невинно убиенных сограждан нашей страны», – заявил в частности глава ОВЦС митрополит Волоколамский Иларион. «Думаю, сегодня среди нас осталось не так много людей, которые помнят, как этот памятник устанавливался, но демонтаж помнят все. Конечно, это был символ – символ того, что с нашей страны спали оковы государственного атеизма, что семьдесят лет гонений на Церковь закончились. Церковь вышла на свободу, а вместе с ней вышли на свободу все религиозные конфессии, свободу получил весь народ. Железный Феликс, стоявший посреди Лубянской площади, у ассоциировался именно с репрессиями – тем более, что он возглавлял первый карательный орган Советской власти, который уже при его жизни и непосредственном его участии осуществлял жесточайшие репрессии. Мы знаем, что красный террор осуществлялся именно под его руководством. Террор, унесший жизни десятков тысяч людей. Как мы можем почитать Новомучеников и одновременно прославлять их палачей? Это невозможно. ...Такой памятник не может быть национальным символом, консолидирующим символом. И когда сейчас говорят, что этот монумент – часть нашей истории, я бы на это ответил, что его демонтаж – тоже часть нашей истории. Причём очень дорогая часть нашей истории», – отметил владыка. Стоит отметить, что глава ОВЦС предложил установить на Лубянке памятник святому князю Владимиру, Крестителю Руси.
BR news
Дитё не разумеет, что делает.
В Киеве в воскресенье, 23 февраля, планируют снести памятник чекистам. Об этом сообщает Gazeta.ua. Акцию, по данным издания, организуют некие «общественные деятели».
«Эти палачи, которые убивали наших героев в прошлом веке, должны кануть в лету, — заявили активисты. — Монумент этим палачам должен исчезнуть с лица столицы Украины». «Будет очень символично, если мы сделаем это сегодня, 23 февраля, в так называемый "день защитников советской отчизны"», — добавили они.
Снос памятника назначен на 15.00 по местному времени (17.00 мск). Принять участие в этом мероприятии пригласили «всех сознательных украинцев». Их попросили принести с собой инструменты (кувалды, отбойные молотки), а также подогнать грузовые машины.
Памятник, о котором идет речь, находится на Лыбедской площади (бывшей площади Дзержинского). Он был сооружен в 1967 году. Автор памятника — украинский скульптор Василий Бородай, который также является создателем памятника основателям Киева, расположенного на набережной Днепра.
Как сообщалось ранее, на фоне «революции» на Украине участились случаи уничтожения и повреждения памятников Владимиру Ленину. За неделю, по подсчетам «Украинской правды», от нападений пострадали более 40 таких монументов в разных частях страны. Сносом занимались, в частности, представители национал-радикального объединения «Правый сектор» (радикального крыла «Евромайдана»). В ночь на субботу в Киеве был сброшен с постамента и памятник коммунистическому деятелю Дмитрию Мануильскому. Повалившие его люди в масках кричали «Слава Украине!». На сброшенном памятнике при этом написали "Палач украинского народа».
В субботу в Киеве, по информации «Украинской правды», также разгромили центральный офис Компартии Украины. Нападения на офисы КПУ ранее происходили и в других городах Украины.
http://lenta.ru/news/2014/02/23/announce/
Цитата: МирВ от 23 февраля 2014, 16:24:54
В Киеве в воскресенье, 23 февраля, планируют снести памятник чекистам. Об этом сообщает Gazeta.ua. Акцию, по данным издания, организуют некие «общественные деятели».
В субботу в Киеве, по информации «Украинской правды», также разгромили центральный офис Компартии Украины. Нападения на офисы КПУ ранее происходили и в других городах Украины.
http://lenta.ru/news/2014/02/23/announce/
МирВ
Снос памятников советской эпохи, разгром ЦО КПУ,в том числе и офисы Партии Регионов породит на Украине радикальный национализм под эгидой "общественных деятелей" из правого сектора ,который по своей полит.форме скорее всего будет напоминать в ближайшее время итальянский фашизм...
Насчет вандализма этих молодчиков - мне интересно немного другое. Понятно, что памятники Ленину или чекистам обречены, бандер-логи их не потерпят. Но вчера прошли отдельные сообщения о разграблении Киевско-Печорской лавры. Кто-нибудь знает, это соответствует действительности?
На памятнике Дзержинскому хотят сохранить надписи 1991 года
Реставраторы хотят сохранить часть надписей на знаменитом памятнике Феликсу Дзержинскому, сообщает РИА Новости. Об этом заявил председатель президиума научно-методического совета при Москомнаследии Андрей Баталов
По его словам, речь идет о надписях, нанесенных в 1991 году, когда памятник был свергнут со своего постамента. «Мы разработаем предмет охраны на комиссии и затем вынесем этот вопрос на президиум научно-методического совета, поскольку этот вопрос обладает не только научно-исторической, но и политической базой», — рассказал Баталов.
В частности, могут сохранить надпись красной краской «Феликсу конец» и слова на постаменте «Долой палачей... Спасибо, Боря». Против идеи сохранения надписей высказалась искусствовед Софья Соркина. «Надписи на произведении искусства — это не история искусства, это история варварства», — заявила она.
Памятник Дзержинскому, революционеру и советскому государственному деятелю, находился на Лубянской площади до 1991 года, когда был свергнут после провала ГКЧП. В феврале текущего года сообщалось, что монумент могут вернуть на Лубянку уже в этом году. Однако позднее стало известно, что Комиссия по монументальному искусству при Мосгордуме провела заседание, в ходе которого отказалась вернуть памятник Феликсу Дзержинскому на Лубянскую площадь. Данное решение было принято единогласно.