ЧЕРНЫЕ КАБИНЕТЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО СЫСКА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

Автор Alex, 18 июня 2015, 14:28:30

« назад - далее »

0 Пользователи и 1 гость просматривают эту тему.

Alex

ЧЕРНЫЕ КАБИНЕТЫ ПОЛИТИЧЕСКОГО СЫСКА.

Как известно,частная корреспонденция со времен Екатерины II охранялась законом.Однако Устав судопроизводства допускал выимку всей корреспонденции у лиц, в отношении которых возбуждалось уголовное дело.Разрешение на выимку писем давали -судебные приставы,по запросу жандармского  департамента.Нарушение правил, предусмотренных Почтовым Уставом,грозило наказанием согласно статей 1524-1541 изложенных в главе одинадцатой "Уложение о наказаниях.Уголовных и исправительных" ред.1845г.

Не смотря на наличие государственных запретов,интерес высокопоставленных российских особ, к частной корреспонденции идущей из-за границы, был высок.Известно,что граф Безбородко,занимая пост директора почт,лично просматривал корреспонденцию некоторых известных лиц и "секретно доносил" полученные сведения до Екатерины II,а  Александр I-заложил основу для дальнейшей работы секретной Экспедиции при столичном почтампе."Черные кабинеты" получили наибольшее развитие при начальнике III отделения Корпуса жандармов-генерал-адьютанте(генерал от кавалерии) ,графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе.

СПРАВКА.
Бенкендорф А.Х. родился в 1783г.В 15-летнем возрасте был зачислен в Семеновский полк.Воевал на Кавказе (1804),затем принимал активное участие в военной компании с турками (1805-1811гг).Был возведен в чин полковника.Службу проходил под началом Винценгероде,Голенищева-Кутузова,Воронцова. Отечественную войну-1812 года встретил в чине генерал-майора.Возглавлял отдельный армейский конный отряд в состав которого входил отряд Волконского С.Г. Принимал участие в заграничном походе против войск Наполеона.Освобождал Белгию,Голландию, затем совместно с подразделениями генерала Чернышева освобождал  Берлин.
В период с 1819-1821гг Бенкендорф возглавлял штаб Гвардейского корпуса,затем командовал 1-й Кирасирской дивизией.В сентябре 1821г. Бенкендорфу было присвоено звание генерал-лейтенант.14 декабря 1825г Бенкендорф принял активное участие в подавлении  восстания декабристов,а затем совместно с А.И.Чернышевым,князем Татищевым принимал участие в работе Следственного комитета и судебном заседании над декабристами.
В 1826г Бенкендорфу бвысочайшим указом было присвоено звание-граф.Перечислить все награды Бенкендорфа невозможно-их было множество.Начиная с 1826г. Бенкендорф служа при дворце(должность-Командующий Императорской Квартирой, одновременно возглавляя III-е отделение Корпуса жандармов)постоянно сопровождал царских особ в заграничных поездках.И всякий разполучал награды,в том числе и от иностранных послов.
Умер А.Х. Бенкендорф в 1844г. оставив после себя кучу интересных бумаг.

Продолжение следует

Velfrjd

#1
-

Alex

Цитата: Velfrjd от 18 июня 2015, 17:11:53
Владлен Измозик
"Черные кабинеты": история российской перлюстрации. XVIII – начало XX века".
http://www.svoboda.org/content/article/26993810.html

Кроме книги В. Измозик "Черные кабинеты": история российской перлюстрации. XVIII – начало XX века"
стоит  напомнить о иллюстрированной  книге д.и.н. С.Степанова (Москва),в соавторстве с профессором Ч.Рууда (Канада)
"Фонтанка 16.Политический сыск при царях". М.,Мысль,1994 тираж 10 тыс.

Velfrjd

#3
-

Alex

#4
После подавления восстания декабристов,большинство из которых являлись представителями высшего общества,Бенкендорф был включен в состав Следственного комитета,в который помимо его входили князь  А.И.Чернышев,А.Н.Голицын и председатель комитета князь Татищев.Нельзя сказать,что Бенкендорф испытывал какое-то сожаление к подследственным,среди которых оказались и его старые друзья-С.Г.Волконский,М.Ф.Орлов, М.С.Лунев,однако в отличии от Чернышева,старался вести себя пристойно:
"из членов тайной Следственной комиссии всех пристрастнее и недобросовестнее поступал...князь Чернышев: допрашивая подсудимых,он приходил в яростное исступление,осыпал всех самыми пошлыми ругательствами... Пристойнее вели себя князь Александр Николаевич Голицын и генерал-адъютант граф Бенкендорф,у которых вырывалось сердечное сочувствие и сострадание к узникам" (Фонвизин М.А."Сочинения"т.2 И.,1982).
Стоит заметить,что своим поведением в процессе следствия и на месте казни декабристов,Бенкендорф сохранил уважение как среди казненных,и отправленных в ссылку декабристов так и среди их родственников.Например,родной брат М.Ф.Орлова- Алексей Федорович,(позже займет должность начальника III Отделения)будучи другом Николая I,будет лестно отзыватся о Бекендорфе.
Не удивляет и тот факт,что вскоре в 1826г.Бенкендорф,а не кто-либо другой, был назначен Николаем I на должность начальника III Отделения  собственной Его Императорского Величества концилярии. Стоит отметить,один интересный момент,как сам Бенкендорф представлял себе дальнейшую работу III Отделения,называя его"высшей тайной полицией":"...Тайная полиция почти не мыслима,честные люди боятся ея,а бездельники легко осваиваются с нею"
и далее про полезность ее создания " ...прежде всего предупреждение и отстранение всякого зла.Первое и важнейшее впечатление произведенное на публику этой полицией будет зависить от выбора министра и от организации самого министерства;судя по ним,общество составит себе понятие о самой полиции" (см. "Русская старина"1900 №12).


Некоторые документы

III отделения Собственной Е.И.В. Канцелярии

    III отделение   Собственной  Его  Императорского  Величества
Канцелярии,  новый орган российской  политической  полиции,  было
учреждено  императором  Николаем I именным указом № 449 от 3 июля
1826 г.  Событием, побудившим самодержавие перестроить и укрепить
эту  важную  часть  государственного  устройства,  было восстание
декабристов.  Отдельный  корпус   жандармов,   получивший   новое
образование  указом  28  апреля 1827 г.  (№ 1062),  предоставил в
распоряжение III отделения  не  только  вооруженную  силу,  но  и
хорошо   разветвленную   сеть   местных  жандармских  управлений.
Координация действий этих двух организаций осуществлялась  единым
руководством:  начальником III отделения и шефом жандармов с 1826
по 1844 год был граф Александр Христофорович Бенкендорф (1781 или
1783–1844).  В  результате  III  отделение широко развернуло свою
деятельность  и  продолжало  ее  без  существенных   органических
изменений  до  1880 г.,  когда 6 августа указом № 61279 император
Александр II упразднил III отделение и все  дела  его  передал  в
Департамент государственной полиции Министерства внутренних дел.
    Здесь приводятся некоторые документы,  относящиеся к  истории
возникновения III отделения и Корпуса жандармов.

    Собственноручная записка  генерал-адъютанта  Бенкендорфа  об
учреждении высшей полиции  под  начальством  особого  министра  и
инспектора корпуса жандармов. Уже в декабре 1825 г. Николай I дал
указание  своим  приближенным  составить  проекты  преобразования
тайной  полиции.   А.Х.Бенкендорф,  ближайший   друг  императора,
представил  свою  записку,  написанную  по-французски,  одним  из
первых, возможно, уже в январе 1826 г. Однако назвать ее проектом
в строгом смысле этого слова нельзя; скорее, это просто «мысли на
тему»,  изложенные на бумаге и не отличающиеся ни связностью,  ни
законченностью.   Конечно,   стать   основой    для   образования
III отделения записка его будущего начальника не могла  (зимой  и
весной   1826  г.  император  получил  в  свое  распоряжение  еще
несколько   десятков   более   конкретных   проектов   от   более
компетентных  лиц),  но  моральный  фундамент  жандармерии  в ней
изложен  ясно и открыто,  хотя Николай I  отказался  от  создания
«министерства полиции».  В записке отразилась и идея региональных
полицейских управлений, впоследствии благополучно реализованная в
системе округов Корпуса жандармов.
    Выверено  по   изданию:   Шильдер  Н.К.   Император  Николай
Первый,  его  жизнь  и  царствование.   Т.   1.   СПб.,   Издание
А.С.Суворина, 1903. Приложения, с. 780-781.

    Проект г.  А. Бенкендорфа об устройстве высшей полиции. Этот
текст является  переводом  французской  записки  А.Х.Бенкендорфа,
опубликованным   в   1900   г.   в   журнале   «Русская  старина»
предположительно редактором   Н.Ф.Дубровиным.   В  публикации  не
указано,  кто перевел этот документ и вообще что он  переведен  с
французского оригинала.
    Выверено  по  изданию:   «Русская  старина»,  1900.  Т. 104,
с.615-616.

    Инструкция графа Бенкендорфа чиновнику «Третьего Отделения».
Под таким заголовком П.И.Бартенев в своем журнале «Русский архив»
опубликовал  документ,  традиционно  трактуемый  как   инструкция
жандармским     офицерам.     Это    была    первая    публикация
внутриведомственного   документа   российской   тайной   полиции.
Архивные  данные  показывают,  что инструкция составлена в начале
сентября 1826 г., т.е. за несколько месяцев до нового образования
жандармерии.  Есть  также  серьезные основания предполагать,  что
инструкция составлена не самим А.Х.Бенкендорфом,  а его ближайшим
помощником,  первым   управляющим  III  отделения  М.Я. фон Фоком
(1773-1831).  Содержание инструкции во многом  списано  с  наказа
губернским прокурорам Екатерины II.
    Выверено по изданию: «Русский архив», 1889 г. №7, с.396-398.

    Инструкция  жандармского  полка  полковнику  Бибикову.  Этот
текст  очень  незначительно  отличается  от  предыдущего,  однако
интересен своим заголовком.  Полковник  И.П.Бибиков  получил  это
руководство в начале 1827 г.,  когда отправлялся ревизовать южные
губернии.  Разночтения с  инструкцией,  напечатанной  в  «Русском
архиве»,  могли возникнуть при снятии копий с оригинала писцами в
канцелярии.
    Выверено  по   изданию:   Шильдер  Н.К.   Император  Николай
Первый,  его  жизнь  и  царствование.   Т.   1.   СПб.,   Издание
А.С.Суворина, 1903. Приложения, с. 781-782.

    Дополнение   к  инструкции   господину   Корпуса   Жандармов
подполковнику  и  кавалеру  Дейеру.  Дополнение   к   жандармской
инструкции  было  обнаружено сравнительно недавно и до сих пор не
опубликовано для широкой публики.  Этот любопытный  документ  был
составлен в феврале 1827 г. и в марте-апреле стал рассылаться для
руководства офицерам Корпуса.  Здесь даются некоторые  новые,  по
сравнению   с  самой  инструкцией,  положения:  например,  особое
внимание  обращается  на  независимость  и  негласность  действий
жандармов. Вместе инструкция и дополнение составили универсальный
свод  правил  офицера  Корпуса   жандармов,   который   оставался
неизменным вплоть до 1871 г.
    Выверено по диссертации: Деревнина Т.Г. «III отделение и его
место   в  системе  государственного  строя  абсолютной  монархии
в России (1826-1855)». Диссертация  на  соискание  ученой степени
кандидата исторических наук. М., 1973. Приложение, с. XI-XIII.

Продолжение следует.

Alex

К большому сожалению,"Инструкция чиновнику III-го отделения"  была опубликована в "Русском архиве" 1889 №7 только частично.В ней говорилось о том,что "...чиновник должен наблюдать,чтоб спокойствие и права граждан не могли быть нарушены чьей-либо личной властию или преобладанием сильных лиц,или пагубным направлением людей злоумышленных".Предположения о том,что данная инструкция была составлена М.Я.фон Фоком на основе наказа Екатерины II подтверждается многими исследователями.(Куркин И.В.,Никулина Е.А."Повседневная жизнь Тайной канцилярии" М.,2008) однако,некоторые предложения в "Инструкции"(по определению Д.Рац),насквозь пропитаны духом масонства.Как известно,Бенкендорф,в 1816-1818гг. являлся членом масонской ложи "Соединенных друзей" в которой присутствовали П.И.Пестель,А.С.Грибоедов,П.Я.Чаадаев и др.

Известно,что личный состав III-го Отделения,в 1826г. был небольшим всего 16 человек,не считая самого Бенкендорфа (командующего), фон Фока (управляющего) и А.Ф. Львова (адьютант Бекендорфа) .Структура III-го отделения состояла вначале из трех секретных экспедиций,каждая из которых выполняла определенные обязанности. Позднее в 1827( по другим источникам в 1828г.) в составе III Отделения будет создана IV-я экспедиция.Чиновники, служащие в экспедициях,практически не были знакомы друг с другом.  

Структура III Отделения собственной его императорского величества Канцелярии в 1826-1827 гг. выглядела следующем образом:*

I экспедиция ведала всеми политическими делами - "предметами высшей полиции и сведениями о лицах, состоящих под полицейским надзором".
II экспедиция - раскольниками, сектантами, фальшивомонетчиками, уголовными убийствами, местами заключения и "крестьянским вопросом".
III экспедиция занималась специально иностранцами.
IV экспедиция вела переписку о «всех вообще происшествиях», ведало личным составом, пожалованиями и др.
=======================================================

Интересно отметить особенность IV-й экспедиции,которая по сути,позднее ускорила "бюрократическую волокиту", создав в работе "трехзвенную цепочку":проситель,губернский сотрудник III Отделения-Бенкендорф,который представлял дело Николаю I для вынесения резолюции.Именно эта "цепочка" породит целый ряд недругов Бекендорфа.Вот как об том вспоминал впоследствии,адьютант Бекендорфа,будущий композитор и создатель гимна Российской империи А.Ф.Львов**:" ...Я заметил,что Бенкендорф был совершенно чужд производству дел.Приказывал он всегда в полслова,потому что подробно и обстоятельно приказывать не мог и не умел.Зная графа,мы хорошо знали бесполезность приемов его. Он слушал ласково просителя-ничего не понимая.Прошения он никогда,конечно,не
видел.Просьбы разрешались в штабе III Отделения.Я бы непременно вышел со службы,если бы отличныя качества благородной души Бекендорфа меня к нему не привязывали более и более.Он был храбр,умен,в обращении прост и прям;сделать зло с умыслом  было для него невозможность,с подчиненными хорош,но вспылчив,в делах абсолютно несведущ,к производственному делу не способен,разсеян и легок на все...Государь любил его как друга".

И еще один интересный момент.Не смотря на всю секретность "высшей полиции" под руководством Бекендорфа,многиесоотечественники (А.Н.Муравьев,А.Е.Розен,Н.В.Басаргин и др.) отмечали,что " это учереждение могло быть страшным орудием гибели" не будь там Бекендорфа.Понятно,что соотечественникам даже на ум не приходило то,чем в конечном счете,занималась "тайная экспедиция" Бекендорфа,который писал в своем отчете: "...За все три года своего существования надзор отмечал на своих карточках всех лиц, в том или ином отношении выдвигавшихся из толпы. Так называемые либералы, приверженцы, а также и апостолы русской конституции
в большинстве случаев занесены в списки надзора. За их действиями, суждениями и связями установлено тщательное наблюдение".
Стоит заметить,что в "списки злоумыслимых людей" III Отделения,помимо ссыльных декабристов,осужденных каторжников и "разбойников с "больой дороги"  были включены, за своё "вольнодумство"-А.С.Пушкин,М.Ю.Лермонтов, А.А.Дельвиг и др. Как мы знаем из советского школьного курса-Пушкин постоянно подвергался "травле и преследованию" со стороны Бекендорфа (III-го Отделения).Однако эти факты не совсем соответствуют действительности, если ознакомиться с личной перепиской Пушкин-Бекендорф,которая продолжалась на протяжении11 лет (с 1826г. по 1837г.).В течении этого времени Пушкин написал 54 письма,которые были  адресованы Бекендорфу.Тот в свою очередь ответил поэту 36 раз.Сегодня,благодаря интернету,каждый желающий может самостоятельно ознакомится с перепиской А.С.Пушкина с начальником III Отделения и составить собственное мнение о том,как "травил" поэта Бенкендорф,по сути являясь его "личным цензором". Для примера,привожу ответное письмо Бенкендорфа-Пушкину датируемое 5 марта 1828г.

А. Х. Бенкендорф — А. С. Пушкину.

5 марта 1828 г. Петербург.

Милостивый государь, Александр Сергеевич!
Государь император изволил повелеть мне объявить Вам, милостивый государь, что он с большим удовольствием читал Шестую главу Евгения Онегина.Что же касается до стихотворения Вашего, под заглавием: «Друзьям», то его величество совершенно доволен им, но не желает, чтобы оно было напечатано.Препровождая при сём рукописи сих двух сочинений, из коих первая скреплена надлежащим образом в III Отделении собственной его императорского величества канцелярии, имею честь быть с совершенным почтением и искреннею преданностию,милостивый государь,ваш покорнейшей слуга

А. Бенкендорф.   № 945.
5 марта 1828.

Его высокоблагородию
А. С. Пушкину.

Писано рукою писаря; рукою Бенкендорфа — только подпись; канцелярский отпуск — в деле III Отделения (ПД, ф. 244, оп. 16, № 10, л. 61). Письмо упомянуто с кратким изложением в статье М. М. Попова в «Русской Старине», т. X, 1874, август, стр. 701. Впервые опубликовано: по подлиннику — В. Я


----------------------------------
Примечание* Структура приведена согласно А.А. Данилов "История России IX - XIX века. Справочные материалы".
** см. Русский архив 1884 №4.

Alex

Несмотря на усиленную работу 3-й экспедиции по перлюстрации корреспонденции идущей из-за границы, Бенкендорф,"проморгал" польский мятеж 1830-1831гг. Для того,чтобы лучше понять,какие события предшествовали
польскому мятежу воспользуюсь  статьей поз названием "Польское восстание 1830-1831 гг." автором которой является   Воронин В. Е.


Мятеж был направлен на отделение Царства Польского от России и отторжение от России ее исконных западных земель, входивших в XVI-XVIII вв. в состав бывшей Речи Посполитой. Конституция, дарованная императором Александром I Царству (Королевству) Польскому в 1815 г., предоставляла Польше широкие суверенные права. Царство Польское являлось суверенным государством, входившим в состав Российской империи и связанным с ней личной унией. Император всероссийский одновременно являлся царем (королем) польским. Царство Польское имело свой двухпалатный парламент - Сейм, а также собственную армию. Сейм Царства Польского был торжественно открыт в 1818 г. императором Александром I, надеявшимся получить в его лице доказательство возможности мирного развития польской нации в рамках Империи как звена, связующего Россию с Западной Европой. Но в последующие годы в Сейме усиливалась непримиримая антиправительственная оппозиция.

В 1820-е гг. в Царстве Польском, в Литве и на Правобережной Украине возникали тайные заговорщические, масонские общества, приступившие к подготовке вооруженного мятежа. Гвардейский подпоручик П. Высоцкий в 1828 г. основал союз офицеров и учеников военных школ и вступил в сговор с другими тайными обществами. Восстание было назначено на конец марта 1829 г. и приурочивалось к предполагаемой коронации Николая I как царя польского. Но коронация благополучно состоялась в мае 1829 г.

Июльская революция 1830 г. во Франции породила новые надежды польских "патриотов". Непосредственным поводом к восстанию послужило известие о скорой отправке русских и польских войск на подавление бельгийской революции. Наместник в Царстве Польском великий князь Константин Павлович был предупрежден польским прапорщиком о существующем в Варшаве заговоре, но не придал этому значения.

17 ноября 1830 г. толпа заговорщиков во главе с Л. Набеляком и С. Гощиньским ворвалось в Бельведерский дворец - варшавскую резиденцию наместника и учинила там погром, изранив нескольких человек из числа приближенных и прислуги великого князя. Константин Павлович успел скрыться. В тот же день в Варшаве началось восстание, во главе которого стояло тайное шляхетское офицерское общество П. Высоцкого. Восставшие захватили арсенал. Многие русские генералы и офицеры, находившиеся в Варшаве, были убиты.

В условиях начавшегося мятежа крайне странным выглядело поведение наместника. Константин Павлович счел восстание простой вспышкой гнева и не позволил войскам выступить на его подавление, сказав, что "русским нечего делать в драке". Затем он отпустил по домам ту часть польских войск, которая в начале восстания еще сохраняла верность властям.

18 ноября 1830 г. Варшава перешла в руки повстанцев. С небольшим русским отрядом наместник ушел из-под Варшавы и покинул Польшу. Мощные военные крепости Модлин и Замостье были сданы мятежникам без боя. Через несколько дней после бегства наместника Царство Польское оставили все русские войска.
Административный совет Царства Польского был преобразован во Временное правительство. Сейм избрал главнокомандующим польскими войсками генерала Ю. Хлопицкого и провозгласил его "диктатором", но генерал отказался от диктаторских полномочий и, не веря в успех войны с Россией, отправил делегацию к императору Николаю I. Русский царь отказался от переговоров с мятежным правительством и 5 января 1831 г. Хлопицкий ушел в отставку.

Новым польским главнокомандующим стал князь Радзивилл. 13 января 1831 г. Сейм объявил о низложении Николая I - лишении его польской короны. К власти пришло Национальное правительство во главе с князем А. Чарторыйским. При этом "революционный" Сейм отказался рассмотреть даже самые умеренные проекты аграрной реформы и улучшения положения крестьян.

Национальное правительство готовилось воевать с Россией. Польская армия выросла с 35 до 130 тыс. человек, хотя лишь 60 тыс. из них могло участвовать в военных действиях, имея боевой опыт. Но русские войска, расквартированные в западных губерниях, не были готовы к войне. Здесь подавляющее большинство военных гарнизонов составляли т.н. "инвалидные команды". Численность русских войск достигала здесь 183 тыс. человек, но для их сосредоточения требовалось 3-4 месяца. Главнокомандующим русскими войсками был назначен генерал-фельдмаршал граф И.И. Дибич-Забалканский, а начальником штаба генерал граф К.Ф. Толь.

Дибич торопил войска. Не дождавшись сосредоточения всех сил, не обеспечив армию продовольствием и не успев обустроить тыл, 24-25 января 1831 г. главнокомандующий вместе с главными силами начал вторжение в Царство Польское между реками Бугом и Наревом. Отдельная левая колонна генерала Крейца должна была занять Люблинское воеводство на юге Царства и отвлекать на себя силы неприятеля. Начавшаяся вскоре весенняя распутица похоронила первоначальный план военной кампании. 2 февраля 1831 г. в бою при Сточеке русская бригада конных егерей под командованием генерала Гейсмара была разбита польским отрядом Дверницкого. Сражение между главными силами русских и польских войск произошло 13 февраля 1831 г. при Грохове и закончилось разгромом польской армии. Но Дибич не отважился продолжать наступление, ожидая серьезный отпор.

Вскоре Радзивилла на посту главнокомандующего сменил генерал Я. Скшинецкий, сумевший поднять боевой дух своего войска после поражения у Грохова. Русский отряд барона Крейца переправился через Вислу, но был остановлен польским отрядом Дверницкого и отступил к Люблину, который второпях был оставлен русскими войсками. Польское командование использовало бездействие главных сил русских войск и, стремясь выиграть время, начало мирные переговоры с Дибичем. Тем временем 19 февраля 1831 г. отряд Дверницкого переправился через Вислу у Пулав, опрокинул мелкие русские отряды и попытался вторгнуться на Волынь. Прибывшие туда подкрепления под командованием генерала Толя вынудили Дверницкого укрыться в Замостье. Через несколько дней Висла очистилась ото льда и Дибич начал готовить переправу на левый берег у Тырчина. Но польские отряды атаковали тылы главных сил русских войск и сорвали их наступление.

В сопредельных с Царством Польским местностях - Волыни и Подолии начались волнения, в Литве вспыхнул открытый мятеж. Литву охраняла лишь слабая русская дивизия (3200 чел.), стоявшая в Вильне. Дибич направил в Литву военные подкрепления. Польский отряд Дверницкого в марте выступил из Замостья и вторгся на Волынь, но был остановлен русским отрядом Ф.А. Редигера и отброшен к австрийской границе, а затем ушел в Австрию, где был разоружен. Польский отряд Хршановского, двинувшийся на помощь Дверницкому, был встречен отрядом барона Крейца у Любартова и отступил в Замостье.

Однако успешные атаки небольших польских отрядов изматывали главные силы Дибича. Действия русских войск, к тому же, были осложнены разразившейся в апреле эпидемией холеры, в армии насчитывалось около 5 тыс. больных.

В начале мая 45-тысячная польская армия Скшинецкого начала наступление против 27-тысячного русского гвардейского корпуса, которым командовал великого князя Михаил Павлович, и отбросила его к Белостоку - за пределы Царства Польского. Дибич не сразу поверил в успех польского наступления на гвардию и только через 10 дней после его начала он бросил против мятежников главные силы. 14 мая 1831 г. произошло новое крупное сражение при Остроленке. Польская армия была разгромлена. Военный совет, собранный Скшинецким, принял решение об отступлении к Варшаве. Но в тыл русской армии, в Литву, был послан крупный отряд польского генерала Гелгуда (12 тыс. чел.). Там он соединился с отрядом Хлаповского и местными бандами мятежников, его численность возросла вдвое. Русские и польские силы в Литве были примерно равны.

29 мая 1831 г. Дибич заболел холерой и в тот же день скончался. Командование временно принял генерал Толь. 7 июня 1831 г. Гелгуд атаковал русские позиции у Вильны, но был разбит и бежал в прусские пределы. Из числа войск, находившихся под его началом, только отряд Дембинского (3800 чел.) смог прорваться из Литвы к Варшаве. Через несколько дней русские войска генерала Рота разгромили польскую банду Колышки под Дашевым и у дер. Майданек, что привело к усмирению мятежа на Волыни. Новые попытки Скшинецкого двинуться в тыл русской армии провалились.

13 июня 1831 г. в Польшу прибыл новый главнокомандующий русскими войсками генерал-фельдмаршал граф И.Ф. Паскевич-Эриванский. Близ Варшавы находилась 50-тысячная русская армия, ей противостояли 40 тыс. мятежников. Польские власти объявили поголовное ополчение, но простой народ отказывался проливать кровь за власть корыстолюбивых шляхтичей и фанатиков-ксендзов.

Местом переправы на левый берег Вислы Паскевич избрал Осек под Торунем, близ прусской границы. С 1 июля 1831 г. у Осека русские строили мосты, по которым армия благополучно переправилась на неприятельский берег. Скшинецкий не рискнул препятствовать переправе, но недовольство варшавского общества вынудило его двинуться навстречу главным русским силам. Под их натиском польские войска откатывались к столице. В конце июля Скшинецкий был смещен и новым главнокомандующим польской армией стал Дембинский, желавший дать русским решающее сражение непосредственно у стен Варшавы.

3 августа 1831 г. в Варшаве начались волнения. Сейм распустил старое правительство, назначил главой правительства (президентом) генерала Я. Круковецкого и наделил его чрезвычайными правами. 6 августа русские войска начали осаждать Варшаву, и главнокомандующий Дембинский был заменен Малаховичем. Малахович вновь пытался атаковать русские тылы на севере и востоке Царства Польского. Польский отряд Ромарино напал на русские войска барона Розена, стоявшие на Брестском шоссе - к востоку от Варшавы, и 19 августа 1831 г. оттеснил их к Брест-Литовску, но затем поспешно отступил для защиты столицы.

Войска Паскевича, получив все необходимые подкрепления, насчитывали 86 тыс. чел., а польские войска у Варшавы - 35 тыс. В ответ на предложение о сдаче Варшавы Круковецкий заявил, что поляки подняли восстание ради восстановления своего отечества в его древних пределах, т.е. до Смоленска и Киева. 25 августа 1831 г. русские войска штурмом взяли Волю - предместье Варшавы. В ночь с 26 на 27 августа 1831 г. Круковецкий и польские войска в Варшаве капитулировали.

Польская армия, оставив столицу, должна была прибыть в Плоцкое воеводство на севере Царства, чтобы дожидаться последующих распоряжений русского императора. Но члены польского правительства, покинувшие Варшаву вместе со своими войсками, отказались выполнять решение Круковецкого о сдаче. В сентябре и октябре 1831 г. остатки польской армии, продолжавшей сопротивление, были выдворены русскими войсками из пределов Царства в Пруссию и Австрию, где были разоружены. Последними русским сдались крепости Модлин (20 сентября 1831 г.) и Замостье (9 октября 1831 г.). Восстание было усмирено, а суверенная государственность Царства Польского ликвидирована. Наместником был назначен граф И.Ф. Паскевич-Эриванский, получивший новый титул князя Варшавского.

http://www.portal-slovo.ru

Alex

Восстание декабристов,а затем польский мятеж вызвали усиление бюрократического аппарата и невиданную до сих пор работу II -го Отделения,под руководством М.М.Сперанского, над законодательством Российской Империи.В 1832г. было издано 45 томов Полного собрания Законов Российской Империи начиная с Соборного уложения 1649г по 1825 г включительно, из которых были выбраны наиболее существенные для данного периода и вместе с действующими законами были объеденены в 15 томное издание Свода законов Российской империи, утвержденного Николаем I  и введенного в действие с 1 января 1835 года.
В новом Своде законов нашлось место и для "цензурного Устава",который либерально настроенная общественность тут же назвала"чугунным",а самого Николая I- "сатрапом и вешателем"...хотя прекрасно знали о том,что из 40 декабристов, приговоренных судом к смерти было казнено через повешение только 5 человек.

По мнению многих исследователей,усиление цензуры,при Николае I, было связано с европейскими событиями.Несмотря на это,"...царствование Николая I совпало с небывалым расцветом русской культуры, особенно литературы и музыки. Таким образом бюрократический режим с его строгой цензурой, не помешал этому развитию.При Николае I жили и творили классики русской литературы А.С. Пушкин, Н.В. Гоголь, М.Ю. Лермонтов и др. Тогда же положил начало классической русской музыке М.И. Глинка, имя которого стоит в ряду композиторов мирового значения.Николай I умер еще до окончания Крымской войны, оставив тяжелое наследство своему сыну Александру II."

Кстати сказать, В III Отделение стекалась вся информация от приват-агентов,которые докладывали в своих
донесениях не только результат по тайному наблюдению,но и собранные "толки и слухи"  (см."Московские толки и слухи" в донесениях секретного агента отставного майора Евневича ГАРФ. Ф. 109 СА. Оп. 3. Д. 2498).Работа III Отделения не ограничевалась цензурой, перлюстрацией корреспонденции,надзором и учетом "злоумышленных" людей.В связи с этим,думаю будет уместным, привести полностью статью под названием "И ВЫ, МУНДИРЫ ГОЛУБЫЕ..."автором  является Владислав КРАМАР.Данный материал был впервые опубликован  6 - 12 декабря 2006 г в "ВПК"
                       
                       В 1827 г. начальник 5-го отделения 2-го округа жандармов
                        подполковник Жемчужников был послан для проведения
                        расследования в одно из удельных имений Калужской
                        губернии. Результатом поездки стал отчет о положении дел
                        в губернии в целом, причем получился он в целом
                        положительным, за исключением упоминания недостатков,
                        касавшихся главным образом организации деятельности
                        местной полиции. Отчет был доведен до сведения Николая
                        I. Директор канцелярии Третьего отделения известил
                        генерал-губернатора Хованского, что император повелел
                        ему принять меры к искоренению выявленных недостатков. 3
                        июня 1827 г. Бенкендорф направил письмо начальнику 2-го
                        округа Волкову, в котором отметил высокие качества
                        отчета Жемчужникова и рекомендовал прочесть его всем
                        начальникам отделений в губерниях округа "для
                        соображений". В то же время генерал-губернатор Хованский
                        в письме Бенкендорфу от 13 июля 1827 г. выразил
                        несогласие с рядом положений отчета Жемчужникова. Такая
                        позиция была характерна и для других представителей
                        администрации на местах. Защищая честь мундира, они
                        часто пытались дезавуировать материалы ревизий, а в ряде
                        случаев проявляли глубокую нетерпимость к жандармским
                        офицерам - ревизорам.

                        Ревизуя Западную Сибирь в 1832 г., полковник Кельчевский
                        выявил крупные недостатки в управлении краем,
                        характерные для других районов России: волокиту,
                        произвол, взяточничество. В донесениях Кельчевского
                        особо подчеркивалась роль во всех этих неполадках
                        чиновника особых поручений при генерал-губернаторе
                        Вельяминове надворного советника Кованько. Последний,
                        судя по отчету жандарма, настолько вошел в доверие к
                        генерал-губернатору, что даже управлял его домом и
                        охранял спокойствие Вельяминова. "Сей чиновник
                        обыкновенного ума и способностей, - писал полковник
                        Бенкендорфу, - владея полным доверием
                        генерал-губернатора... приобрел себе хорошее состояние
                        на неважной своей должности, ни за что не отвечая,
                        заставляет весь край поносить добродетельного, умного
                        Вельяминова. Определение и перемещение чиновников по
                        Западной Сибири зависит совершенно от Кованько".

                        О лихоимстве Кованько чуть раньше сообщал посланный для
                        обозрения Западной Сибири директором Третьего отделения
                        Мордвиновым жандармский капитан Алексеев. Сведения этих
                        офицеров дополняются донесениями Бенкендорфу от и.д.
                        начальника 7-го округа корпуса жандармов полковника
                        Маслова, который писал, что десятки чиновников, которые
                        не соглашались с мнением Кованько и не хотели зависеть
                        от него, пережили большие неприятности. Всякий, кто
                        решался протестовать, подвергался разным стеснениям,
                        следствием которых являлось то, что "многие принуждены
                        были удалиться". Маслов говорит и о главных источниках
                        доходов зарвавшегося чиновника. Кованько утверждал торги
                        на поставку провианта для войск в Западной Сибири,
                        покровительствовал винным откупщикам по продаже вина в
                        неуказанное время, а также в недозволенных местах,
                        определял на службу чиновников и размещал их по
                        должностям в противность узаконениям, определял их в
                        земские исправники за взятки. "Не подлежит сомнению, -
                        пишет Маслов, - что Кованько приобрел великий денежный
                        капитал". Бенкендорф довел сведения о лихоимствах и
                        поборах до Николая I, и тот распорядился отозвать
                        Кованько из Сибири. Тогда Бенкендорф обратился с письмом
                        к министру внутренних дел Блудову, в котором просил его
                        отстранить этого чиновника от должности за неимением
                        фактов для предания его суду, а для этого перевести его
                        на службу в центральные губернии.

                        Но за Кованько горой стоял Вельяминов. Только после
                        неоднократных напоминаний Блудов и Бенкендорф добились
                        от генерал-губернатора выполнения распоряжения царя. В
                        феврале 1833 г. начальник 2-го корпуса жандармов сообщил
                        в Третье отделение, что Кованько предположил выехать в
                        Петербург. У жандармов созрел замысел задержать его с
                        поличным при получении денег в Сохранной казне
                        Опекунского совета. Сумма их должна была быть
                        несоразмерной с жалованьем чиновника даже за долгие годы
                        его службы, что давало повод для следствия, а затем для
                        предания его суду. Но сделать им этого не удалось:
                        Кованько оказался хитрее и не стал получать деньги в
                        Москве. Прибыв в Петербург в начале марта, Кованько, по
                        данным жандармской службы, взявшей его под наблюдение,
                        явился к Блудову, о чем тот незамедлительно известил
                        Бенкендорфа. Так как жандармам так и не удалось собрать
                        достаточно оснований для привлечения к суду чиновника-
                        лихоимца, он еще пять лет служил в системе Министерства
                        внутренних дел. Только в феврале 1838 г. Кованько был
                        уволен от должности "по домашним обстоятельствам".

                        Сообщения жандармских офицеров, посланных для проверок в
                        Восточную Сибирь, также приносили царю и правительству
                        мало утешительного. В связи с огромным количеством
                        жалоб, поступавших на имя Бенкендорфа из этого региона,
                        в 1832 г. он вновь командировал для их проверки
                        полковника Маслова. В первый свой приезд в Сибирь, в
                        1828 г., Маслов обратил внимание на отношение
                        администрации края к государственным преступникам. На
                        этот раз его обеспокоили серьезные неполадки в
                        управлении Иркутской губернией. Полковник указал
                        иркутскому губернатору Цейдлеру на произвол в округах,
                        но тот, судя по донесению Маслова в Третье отделение,
                        "не обратил на это должного внимания". В рапорте царю от
                        30 августа 1832 г. Цейдлер заявлял, что все в губернии в
                        порядке, "противных законам действий не открыто". В то
                        же время полковник Маслов обнаружил "довольно
                        значительные преступления земских чиновников". Так, он
                        сообщил о "самовольных поступках" и поборах с
                        государственных крестьян, допущенных одним из
                        заседателей Иркутского земского суда. Не выявлены они
                        ранее были только потому, сообщает он Бенкендорфу, что
                        не было должного контроля за судебными учреждениями со
                        стороны губернской власти. Штаб-офицер высказывает
                        начальству свое суждение о том, что Цейдлера необходимо
                        уволить в отставку, но без наказания, "в знак уважения
                        его долголетней службы, с пенсией с получаемого им
                        жалованья". С отношением о необходимости уволить
                        иркутского губернатора за недочеты по управлению
                        губернией Бенкендорф 26 декабря 1832 г. обратился к
                        министру внутренних дел Блудову. Глава МВД ответил, что
                        отправил отношение генерал-губернатору
                        Восточно-сибирского округа Лавинскому, но согласия от
                        него не получил. При этом он выразил удивление, почему
                        тайный советник Лавинский, "заметив упущения по
                        управлению Цейдлера, не вышел с представлением об
                        увольнении его с должности по порядку, законами
                        установленному, если он почитал сие для пользы дела".
                        Генерал-губернаторы, назначаемые лично царем и не
                        подчинявшиеся МВД, вели себя очень независимо. После
                        того как Блудов вновь известил Бенкендорфа об отсутствии
                        у него согласия Лавинского на увольнение Цейдлера, шеф
                        жандармов лично обратился с соответствующим отношением к
                        генерал-губернатору Восточной Сибири. Понимая, что за
                        Бенкендорфом стоит сам император, Лавинский вынужден был
                        дать согласие на увольнение иркутского губернатора.
                        Командировки корпуса жандармов продолжались и в
                        последующие годы. Подобные поездки давали возможность
                        правительству если не навести порядок, то хотя бы иметь
                        точную информацию о положении дел в регионах, так как
                        губернаторы и генерал-губернаторы, как правило, искажали
                        свои ежегодные отчеты.


Продолжение следует

Alex

Продолжение статьи     В. КРАМАР  "И ВЫ, МУНДИРЫ ГОЛУБЫЕ..."


                        ЦАРЬ ПУБЛИЧНО СНЯЛ С КНЯЗЯ ДАДИАНОВА ЭПОЛЕТЫ

                       В центре внимания Третьего отделения находилась армия,
                       особенно воинские части в Петербурге и Москве. Причем
                       жандармы не только выявляли политически неблагонадежных
                       офицеров, но и старались устранить причины для роста
                       недовольства в армейской среде. Шеф жандармов не раз
                       указывал Николаю I на злоупотребления в снабжении солдат
                       пищей и амуницией. Третье отделение поставило вопрос о
                       необходимости изменения обмундирования, замены узких и
                       тесных мундиров казакинами и панталонами. По мнению
                       Бенкендорфа, это была мера, которая "спасла бы треть
                       рекрутов от госпиталя и смерти". Еще настойчивей оно
                       обращало внимание верховной власти на упадок воинского
                       духа в армии, заметив, например, в 1841 г., что дух
                       войска вовсе не тот, каков был 25 и 30 лет назад. "В
                       массе офицеров заметно какое-то уныние, какая-то неохота
                       к делу... Теперь почти нет генералов ни в гвардии, ни в
                       армии, о которых можно было бы сказать, что они обожаемы
                       офицерами и солдатами, а между тем тишина и порядок в
                       войсках примерные".

                       Имелись факты, когда Третье отделение вмешивалось в
                       какое-то конкретное дело, чтобы пресечь вопиющие
                       злоупотребления среди воинского начальства. Обычно это
                       происходило в тех случаях, когда произвол получал
                       широкую огласку. Как отмечает в своих "Записках"
                       Бенкендорф, сенатор Ган, уже несколько месяцев
                       ревизующий Грузию, открыл множество ужасных вещей,
                       которые (начавшись, впрочем, задолго до управления
                       генерал-губернатора Розена) должны были до крайности
                       раздражать здешнее население, сколько ни привыкло оно к
                       слепой покорности. Везде было страшное самоуправство и
                       мошенничество. Военные начальники позволяли себе
                       неслыханные злоупотребления.

                       Так, князь Дадианов, зять барона Розена и
                       флигель-адъютант царя, командовавший Эриванским
                       карабинерным полком, расквартированным всего в 16
                       верстах от Тифлисской заставы, выгонял солдат и особенно
                       рекрутов рубить лес и косить траву, нередко еще в чужих
                       помещичьих имениях, и потом промышлял этой своей добычей
                       в самом Тифлисе, на глазах у начальства. Кроме того, он
                       заставлял работать на себя солдатских жен и выстроил со
                       своими солдатами вместо казармы мельницу, а также
                       присвоил отпущенные на солдат значительные суммы. Когда
                       все это стало известно царю, он отправил для
                       обстоятельного расследования дела князя Васильчикова.
                       Тот быстро раскрыл картину произвола и воровства в
                       Эриванском полку. Как пишет Бенкендорф, ввиду таких
                       мерзостей надо было показать пример строгого взыскания.
                       Николай I публично при разводе полка снял с Дадианова
                       эполеты, аксельбант и императорский шифр
                       флигель-адъютанта. Дадианова тут же с площади под
                       конвоем отправили в Боруйскую крепость для предания
                       неотложному военному суду. 21 октября 1839 г. император
                       писал фельдмаршалу князю Паскевичу в Варшаву: "Общая
                       зараза своекорыстия, что всего страшнее, достигла и
                       военную часть до невероятной степени. Князь Дадианов
                       обратил полк себе в аренду и столь нагло, что публично
                       держал стадо верблюдов, свиней, пчельни, винокуренный
                       завод; 60 тысяч пудов сена, захваченный у жителей
                       сенокос, употребляя на все солдат; в полку при внезапном
                       осмотре найдено 584 рекрута, с прибытия которых в полк
                       не одетых, не обутых, частью босых, которые все были у
                       него в рабстве! То есть ужас". 12 мая 1840 г. наложил на
                       дело Дадианова резолюцию об отправке бывшего полковника
                       на постоянное жительство в Вятскую губернию.

                       В 1847 г. жандармы приняли участие в расследовании
                       вопиющих злоупотреблений генералов и полковников
                       Резервного корпуса. Они должны были отправить на Кавказ
                       к наместнику князю Воронцову 17 тыс. рекрутов.
                       Препроводили их без одежды и хлеба так, что только
                       меньшая часть их пришла на место назначения.
                       Генерал-лейтенант Тришатный, главный начальник корпуса,
                       был послан для расследования дела и сообщил, что все
                       обстоит благополучно, что "рекруты благоденствуют". Но
                       ему не поверили и отправили следователя. Хищничество и
                       казнокрадство генерал-лейтенанта Тришатного и
                       генерал-майора Добрынина, преданных военному суду за
                       "злоупотребления, следствием которых была непомерная
                       смертность между нижними чинами, широко обсуждалась в
                       различных общественных кругах. В письме Белинского к
                       литератору Боткину говорилось: "В Питере... я только и
                       слышал, что о шайке воров с Тришатным и Добрыниным во
                       главе". Факты коррупции в высших военных кругах были
                       далеко не единичными.

                       "РАДИЩЕВ... ЧЕРЕСЧУР УЖ ЧЕСТЕН"

                       Третье отделение не избежало и такого негативного
                       явления в деятельности спецслужб, как сокрытие
                       отрицательных фактов при информировании царя. Так, в
                       1826 г. директор канцелярии Третьего отделения Максим
                       фон Фок, который был первым разработчиком инструкции по
                       работе с агентурой, перед тем как подать царю записку
                       издателя "Северной пчелы" Фаддея Булгарина "Нечто о
                       Царскосельком лицее..." вычеркнул из нее следующие
                       строки: "в юстиции - взятки, безнравственность, решение
                       и двойное, тройное перемещение дел по протекциям, даже
                       после высочайшей конфирмации. В МВД - совершенный упадок
                       полиции и безнаказанность губернаторов и всех вообще
                       злоупотреблений. В военном министерстве - расхищения". В
                       этой связи интересна метаморфоза, произошедшая с
                       Леонтием Дубельтом, сделавшим стремительную карьеру в
                       Третьем отделении. Он отличился в войне 1812 г.,
                       участвовал в декабристском движении на Украине. После
                       подавления восстания попал под следствие и был вынужден
                       подать в отставку. Оправдываясь перед женой за решение
                       поступить на службу в жандармское ведомство, Дубельт
                       писал: "Ежели я сделаюсь доносчиком, тогда мое доброе
                       имя будет, конечно, запятнано. Но ежели, напротив, я, не
                       мешаясь в дела, относящиеся до внутренней полиции, буду
                       опорой бедных, защитою несчастных, буду заставлять
                       отдавать справедливость угнетенным, буду наблюдать,
                       чтобы в местах судебных давали тяжебным делам прямое и
                       справедливое решение - тогда чем назовешь ты меня?". К
                       тому времени, когда Дубельт стал управляющим делами
                       Третьего отделения (эту должность он занимал с 1839 по
                       1856 гг.), его отношение к службе изменилось. 25 июня
                       1852 г. по поручению начальника Третьего отделения
                       Александра Орлова Дубельт дал предписание полковнику
                       Прасолову и капитану Штейну "не входить ни в какие
                       распоряжения", после того как главноуправляющий путями
                       сообщений Петр Клейнмихель пожаловался, что эти
                       жандармские офицеры, пытаясь улучшить положение рабочих
                       на строительстве Петербургско-Московской железной
                       дороги, требовали от подрядчиков снизить дневную норму
                       выработки. В том же 1852 г. Дубельт делал следующие
                       записи в дневнике: "На графа Клейнмихеля слышны
                       беспрерывные жалобы, теперь жалуется подрядчик
                       Иконников. Ему должны 3,5 млн. рублей серебром.
                       Иконникову не платят и за мосты под тем странным
                       предлогом, что на те мосты сметы еще не сделаны. Шесть
                       подрядчиков совершенно разорены и умерли в нищете от
                       отчаяния. Никто не может получить платы, как с уступкой
                       50 копеек с рубля дистанционным офицерам корпуса путей
                       сообщения". Не исключено, что покрытие злоупотреблений
                       было продиктовано не только традиционным для чиновников
                       желанием "не огорчать начальство", но и материальной
                       заинтересованностью. Так, в статье французского журнала
                       "Сатанинский корсар" говорилось, что "справедливость
                       Дубельта падает всегда на ту сторону, где больше денег".
                       Молва о его взяточничестве дошла до Николая I, но
                       Дубельт был реабилитирован в глазах царя стараниями
                       своего шефа Орлова и военного министра Чернышева.

                       Профессор Андрей Чукарев считает, что Третье отделение и
                       корпус жандармов оправдали возложенные на них Николаем I
                       ожидания по недопущению антиправительственных
                       выступлений, подобных декабрьскому, хотя полностью
                       искоренить революционную деятельность и не смогли.
                       Именно в последние годы правления императора воспиталось
                       целое поколение "молодых штурманов будущей бури" -
                       Николай Добролюбов, Николай Чернышевский, Петр Кропоткин
                       и другие революционные демократы. Но бороться с
                       революционным движением Третьему отделению, несмотря на
                       наличие у жандармов огромных полномочий, было гораздо
                       легче, чем навести порядок в государственном аппарате.
                       Даже если жандармам с большим трудом удавалось добиться
                       снятия с должности коррумпированного чиновника, на место
                       уволенного сатрапа приходил другой, ничуть не лучший.
                       Мздоимство настолько опутало государственный аппарат,
                       что, похоже, Николай I готов был с ним смириться. По
                       воспоминаниям путейского чиновника Боголюбова со слов
                       генерал-лейтенанта Фролова известен следующий случай.
                       Когда Третье отделение доложило царю, что только два
                       российских губернатора - киевский Фундкулей и ковенский
                       Радищев, бывший жандармский генерал, сын автора
                       "Путешествия из Петербурга в Москву", - не берут взяток
                       с откупщиков питейных заведений, самодержец заметил:
                       "Что не берет взяток Фундкулей - это понятно, потому что
                       он очень богат, ну а если не берет Радищев, значит, он
                       чересчур уж честен". Представляется, что Николай I
                       просто не мог пойти на жесткие репрессии в отношении
                       погрязшего в злоупотреблениях чиновничества, потому что
                       иначе ему не на кого было опереться. Доходы от
                       коррупции, видимо, были своего рода вознаграждением за
                       преданность трону, но, как писал в дневнике в 1843 г.
                       цензор Никитенко, "исполнители притворяются в раболепной
                       готовности все сделать, что от них требуют, а на самом
                       деле ничего не делают так, как от них требуют". Именно
                       произвол и лихоимство чиновников подтачивали
                       самодержавный строй и спустя несколько десятилетий
                       привели к его падению.
===========================================

Продолжение следует.

Alex

#9
Как мы уже знаем из заметок Львова,Бекендорф не особо знал,да и не любил делопроизводство.Всю работу по руководству экспедициями и  агентурой выполнял управляющий III Отделением действительный статский советник Максим Яковлевич фон Фок.

СПРАВКА.

Максим Яковлевич фон Фок,родился в 1777 г.В 16 лет был зачислен  лейб-гвардию Конного полка. 1 января 1796 вышел в отставку в чине ротмистра,затем после лечения продолжил армейскую службу и в 1799 окончательно был отправлен в отставку.В 1802г.фон Фок был принят на работу коллежским асессором в департамент Министерства коммерции,но через два года был уволен с переводом в Москву на должность коммерческого ревизора.Честность и неподкупность М.Я фон Фока на должности ревизора была оценена по достоинству и 26 октября 1811г. фон Фок был переведен в помощники правителя Особенной канцелярии Министерства полиции.Его карьера,благодаря знанию французского,польского,немецкого и русского языков успешно развивалась. 30 августа 1812г. фон Фок,согласно высочайшего Указа становится кавалером ордена св. Анны 2-го класса,а 26 марта 1813г. занимает должность правителя Особенной канцелярии,директором которой был  Яков Иванович Де Санглен,назначенный на эту
должность в 1812г.и вышедший в отставку в 1819г.
М.Я.фон Фок занимал должность директора Особой канцелярии Министерства полиции вплоть до июля 1826 года,а затем вместе с с подчиненными был включен в состав III Отделения под руководством Бекендорфа.

Стоит заметить,что жизнь и деятельность М.Я.фон Фока,Я.И.Де Санглена на посту правителя,а затем и директора Особенной канцелярии,так вдохновили к.ф.н.Ефима Курганова,что тот написал свою знаменитую историко-полицейскую сагу в четырех томах под названием "Шпион его Величества" включив в неё не только  "СЕКРЕТНЫЙ ДНЕВНИК ВОЕННОГО СОВЕТНИКА ЯКОВА ИВАНОВИЧА ДЕ САНГЛЕНА",но и выдержки из воспоминаний великих людей России из  "Русского архива" и "Русской старины".

Умер М.Я.фон Фок,4 сентября 1831г.,как говорят в "собственной постеле", как раз в период польского мятежа.Известна дневниковая запись А.С.Пушкина от 4-го сентября 1831 года,в которой поэт отмечая ум, энергию и сильный характер фон Фока, сожалел об его смерти:
"На днях скончался в Петербурге фон Фок, Начальник 3-го отделения государевой канцелярии (тайной полиции), человек добрый, честный и твердый. Смерть его есть бедствие общественное."(Цит. А.С.Пушкин. Дневники. Автобиографическая проза. М., 1989, с. 50.)
Что касается дневника Я.И. де Санглена,то его рукопись хранится в муниципальном архиве города Ош, департамент Жер, Гасколь, Франция.
 
 
Продолжение следует