Сотрудники госбезопасности кавалеры ордена Отечественной войны

Автор Alex_22, 03 сентября 2013, 12:41:08

« назад - далее »

0 Пользователи и 1 гость просматривают эту тему.

Забава Александр

ПОПОВ Федор Сергеевич  в период с марта  1939 – июль 1942 г. являлся начальником УПВ  НКВД Туркменского округа.  Войска округа охраняли границу с Ираном. Управление – в  г. Ашхабаде.
Комбриг, с июня 1940 г. генерал -  майор

Андрей

#41
Цитата: МирВ от 21 сентября 2013, 18:28:12
Цитата: alex от 03 сентября 2013, 21:48:17
     4.подполковник Агабеков Леонид Андреевич
   

Видный чекист Л.А. Агабеков занимал должность начальника СПО ГУГБ НКВД Узбекистана. За участие в терроре он получил орден Красной Звезды, стал депутатом Верховного Совета Узбекской ССР, а 21 января 1939 г. был арестован как участник антисоветской заговорщицкой организации, по заданию которой он якобы фальсифицировал следственные дела и производил необоснованные аресты. Вину не признал и был осуждён Особым совещанием при НКВД СССР 2 июля 1940 г. на 5 лет лагерей. Агабеков освободили в октябре 1942 г. в связи с просьбой отправить на фронт, он прошёл в НКВД «соответствующую подготовку» и в 1943 г. был выброшен с парашютом в глубокий тыл противника в качестве начальника опергруппы НКГБ. Заместитель наркома госбезопасности Б.З. Кобулов в 1945 г. отмечал, что опергруппа Агабекова «проделала серьёзную работу по вскрытию деятельности ряда антисоветских польских и белорусских подпольных организаций, которые вели активную работу против Советского государства», добыв также важные военные данные и пустив под откос 10 эшелонов с живой силой и техникой. В итоге Особое совещание НКВД сначала снизило ему срок до отбытого, а в августе 1944 г. сняло судимость. Агабекова наградили орденом Красного Знамени, восстановили в партии и на 1945 г. он служил в НКГБ.

Немножко добавлю информации по награждению его
ПР ВЧК-ОГПУ 15 - 25 04 1938
ЦИК СССР 19 12 1937 Кр.Звезда *ПВС СССР 15 10 1940 лишен его
УПВС 04 12 1945 Кр.Звезда
УПВС 24 08 1949 ОВ2

103-23 02 1936 - лейтенант ГБ /Узбекистан/
1346-29 05 1938 - ст.лейтенант ГБ
393-07 03 1939 уволен 38Б /арест/ - нач.4 отдела УНКВД Узб.ССР

Депутат ВС Узбекской ССР 1 созыва /Самаркандская обл.,Ак-Дарьинский
и.о.№243/

Андрей

#42
Уважаемый коллега !
Хочется задать вопрос:"А с какой стати только что приехавший на Дальний Восток Люшков должен устраивать комбинацию с передачей отравы Якову Визелю ?
Эту гипотезу выдал Алексей Буяков на 1-й Дальневосточной научно-практической конференции в 1997.
А уже в 2008 в своей книге "Ведомственные награды ОГПУ-НКВД" он же
не написал ни слова о причастности Люшкова к смерти Визеля.
Скорее всего Визель работавший с февраля 1932 в ПП ОГПУ ДВК с помощью кого-то из тюремной охраны и получил отраву.
Вот и весь разговор....

Андрей

Буяков как раз в книге "Ведомоственные награды ОГПУ-НКВД" не утверждает,что Люшков дал распоряжение передать Визелю отраву.
Без каких либо документации по этой истории бессмысленно вести полемику.
Да и вообще в курсе ли Вы,что в период 1936-06 1941 было арестовано около 4 тысяч сотрудников УГБ НКВД СССР имевших звание и что в архивно-следственных делах этих чекистов есть бесконечное количество документов
в которых напрямую или косвенно обвиняются те или иные руководители местных органов НКВД в предательстве Советской власти.
Если бы "инстанция" реагировала на каждое такое заявление,то в любой
области или республики надо было каждый месяц менять руководство.....
А тут против пламенного сталинского чекиста Люшкова награжденного
03 07 1937 орденом Ленина !!!  какой-то капитанишка что-то вякнул не
очень хорошее....
И из-за этого Люшков проводит операцию по отравлению Визеля....
На мой взгляд  никаких документов не выявлено,а следовательно
это утверждение так и будет гулять по инету бессмысленно и иметь такую
же силу как ляпсус "комбриг третьего ранга".....

mrodos

Мысль о том, что власть предержащие в Центре не могли реагировать на любую компрометирующую бумагу из Центра вообще то верна.  Реакция могла быть нулевой, а могло выйти иначе. Кто бы мог подумать, что «бумага» какого-то старшего следователя из следчасти по ОВД (Рюмина) помогла свалить всемогущего министра госбезопасности, целого генерал-полковника  Абакумова, а за ним и большую плеяду чекистов от полковников до генерал-лейтенантов (Питовранов, Шубняков, Райхман,  Селивановский, Чернов, Леонов, Шварцман, Лихачев, Комаров, Кочегаров). 
Ничтожный донос, пришедший из региона, доложенный в нужном в свете мелким чинушей (из желания выслужится)  крупным бонзам из центрального аппарата НКВД мог решить судьбу любого чекиста, а тем более такого, как Люшков.  Не стоит забывать, что Люшков проработал с Молчановым с 1931 г. («враг народа» на август 1937 г.),  на Украине шла масштабная «чистка» НКВД Украины, где Люшков проработал с 1920 по 1931 гг., и уже этого бы хватило, чтобы как минимум отстранить последнего от должности. А там и до ареста недалеко.   
В  такой непростой момент испытывать судьбу, имея по боком человека из своего прошлого, который оказавшись на грани смерти, мог вспомнить и наговорить бог весть что. Тем более, что своему следователю Малкевичу Визель заявлял, что «...если от него требуется дать «липу», то он может это сделать». 
Как тут не вспомнить слова бывшего начальника УНКВД по Ленинградской области Литвина, который советовал своим подчиненным: «...Единственное нужно самым тщательным образом следить за тем, чтобы в этой неразберихе не получить показаний на близких кому-либо людей. В таком котле можешь оказаться, что сам на себя возьмешь показания». Это к слову советовал чекистам бывший партийный деятель, без году неделя работающий в органах, а уж как мог подстраховаться Люшков, имевший 17-летний стаж в органах. Да и держался Люшков в НКВД лишь благодаря поддержке Ежова, а переменчивость настроения больших начальников хорошо известна.
Есть еще одно обстоятельство: Визеля сняли с должности решением Москвы (4 июля 1937 г.), и до приезда Люшкова он досидел, лишь потому, что не приезжал новый начальник УНКВД, которому он должен был сдать дела.  Арестованный Визель мог быть в любое время, по вызову из Центра,  этапирован в Москву со всеми вытекающими обстоятельствами.
Не ясно, какими материалами  Буяков пользовался при оглашении данной версии, но то, что он знаком со значительным количеством архивно-следственных дел периода 1937-1938 гг. говорит о многом. Для уточнения всех материалов по этому делу необходимо изучить архивно-следственное дело на Визеля, и в первую очередь ознакомится с материалами, касающимися его реабилитации. Именно в этой части архивно-следственного дела могут храниться интересующие нас документы. Но, изучит их, мы сможем не раньше 2030 г.
И еще одно – масса компрометирующих документов проходила по партийной инстанции. Результат этих рассмотрений – и исключение из партии (и дальнейшее изгнание из органов), и вынесение строгого выговора, и возможное понижение по службе и т.д. Так, что и Центр, и регионы довольно активно интересовались «компроматом» шедшим со всех сторон.



Andrei

ффф

mrodos

Цитата: Andrei от 05 января 2015, 13:07:49
Ув. mrodos! Вы лишь подтвердили то, о чем я говорил выше. Да, основания для опасений у Люшкова были, "мотив" у него был! Но кто этот мотив озвучил? Выяснялся ли этот вопрос процессуальным порядком?
Если Вы видели соответствующие материалы Буякова, есть ли там ссылка на источники? (если есть возможность, процитируйте Буякова в этой части?). И еще: почему ознакомиться с материалами реабилитации Визеля можно НЕ РАНЕЕ 2030? Если была его реабилитация, то было и уголовное дело? Нет ли его номера?

Уважаемый Andrei!  Информацию о Визеле Буяков дает без ссылок. Прилагаю страницы из его выступления на конференции, где он говорит о Визеле. У меня лично каких-то материалов, касающихся Визеля нет. Архивное уголовное дело на Визеля должно быть открыто, но лишь в той его части, где хранятся материалы периода 1937 г., а вот материалы 1950-х гг. (т.е. реабилитации) будут открыты через 75 лет. Считайте, если они 1956 г., то + 75 лет = 2031 год.  Номера архивного уголовного дела на Визеля, я не знаю, но оно хранится либо в УФСБ по Приморской области, либо в УФСБ по Омской области. Часть уголовных дел по Дальнему Востоку были переданы в Омск. Так уголовное дело на Липовского хранится в УФСБ по Омской области.   

Andrei

ффф

mrodos

Уважаемый Andrei! Верно, с годом реабилитации я напутал, тогда срок доступа к материалам уголовного дела сдвигается еще на 3 года. Вот, что опубликовал  Буяков и является реабилитацией (см. приложенный материал на Павлуновского), там та же фраза «дело о нем за отсутствием состава преступления производством прекратить». Это решение ВК ВС СССР, а по Визелю, так как приговора по его уголовному делу не было (он умер в ходе следствия), то и решение принимали Следственное Управление КГБ при СМ СССР и Главная Военная Прокуратура СССР, а не ВК ВС СССР, или Военный Трибунал.
База «Мемориал» - «...это не Греция» где всё есть, тем более по тем, кто умер под следствием, как и по тем, кто получил срок наказания.  К слову сказать, там много повторений,  когда одного и такого же человека прогоняют  по несколько раз.  В результате общая численность жертв политических репрессий возрастает. Я не говорю о неправильных наименованиях судебных органов. Встречается такое – Верховный Суд осудил.  Верховный Суд не судил, судили – Военная Коллегия, Коллегия по уголовным делам, водно-транспортная коллегия, железнодорожная коллегия. И какая коллегия судила? Вопрос!
К тому же эта база составлялась по книгам памяти жертв политических репрессий, и как следствие имеет огромное количество огрех.  А по Приморскому краю – было издано лишь три книги, одна – про депортированных корейцев, еще одна – про репрессированных православных священников, монахов и  мирян, в лишь в 2014 г. – вышла книга памяти по репрессированным  (но книга явно неполная, составлена  по спискам, опубликованным в газете «Утро России»).
В далеком прошлом я запрашивал ИЦ УВД по Хабаровскому краю на предмет репрессий в отношении Визеля. Ответ был такой – карточка на него выставлена, в ней указано: «....арестован в 1937 /точной даты нет/ следственной группой по ст. 58-2-11 УК РСФСР. Постановлением следственной группы ввиду смерти обвиняемого следственное дело в уголовном преследовании прекращено. Даты прекращения нет. Архивно-следственного дела нет».   
Запрашивать нужно либо Владивосток, либо Омск. Если Владивосток – то в первую очередь ИЦ ГУ МВД по Приморскому краю, затем УФСБ области, а в дальнейшем уже Омск. 
Ну а высказывания господина Марковцева и комментировать не хочется. Интересно, что это пишет человек с высшим юридическим образованием и служивший в органах ФСБ.  Если нет дела, то нет и реабилитации (прямо как по милицейской логике  - «нет тела, нет дела»).  Он считает, что если нет решения суда, то и уголовного дела нет? Я правильно понял?  Если так, то я аплодирую  таким юристам. А материалы следствия – это не материалы уголовного дела? Его же возбудили? Возможно без санкции прокурора,  но с санкции начальника, или заместителя начальника УНКВД и т.д., но всё равно возбудили. И если человек умер под следствием, то и решение о прекращении уголовного дела всё равно было. Возможно, оно было липовым, в том смысле, что человек умер от побоев, а в бумагах пишут «умер от заворота кишок», но всё равно какие-то бумаги сохранились.

mrodos

К вопросу о Книге Памяти Приморской области:

январь 2013 г.
Проверка правоохранительных органов по делу о неизданной «Книги памяти жертв политических репрессий в Приморском крае» закончена. Об этом сообщила старший помощник руководителя следственного управления Следственного комитета по Приморскому краю Аврора Римская, передает ДВ-РОСС.
- Была проверена деятельность Вероники Волчкович, являвшейся на тот момент начальником управления внутренней политики Приморского края. Она отвечала за издание Книги. Ее действия были проверены на наличие в нем признаков преступления по двум статьям Уголовного Кодекса РФ – 285 («Злоупотребления должностными полномочиями») и 293 («Халатность»). В ходе проверки злоупотреблений в ее деятельности не обнаружено. Что касается халатности, то действительно, установлено, что она подписала документы о приеме работы без соответствующей проверки ее фактического исполнения. Но в связи с истечением срока давности по статье «халатность» Волчкович не была привлечена к ответственности, — сообщила Римская.
В 2009 году краевая администрация, выполняя поручение президента России, решила издать «Книгу памяти жертв политических репрессий Приморского края». Победителем (и единственным участником) аукциона на издание книги стало ООО «Издательско-полиграфический комплекс «МегаПринт». Предполагалось, что она издаст первый том Книги в высококачественном полиграфическом исполнении в твердой ламинированной обложке, на мелованной бумаге с цветными фотографиями и даже записью материала на CD. Тираж издания – 2,5 тысячи экземпляров, срок исполнения контракта – до 1 декабря 2009 года, пишет «Комсомольская правда».
В рамках исполнения договора из краевого бюджета в типографию было перечислено 1,8 миллиона рублей. Документы об исполнении контракта подписала тогдашний руководитель управления внутренней политики Вероника Волчкович. Однако Книгу так никто и не увидел. Равно как и деньги.
С тех пор прошло более трех лет. Времени для взыскания ООО «ИПК «МегаПринт» бюджетных денег и издания Книги в другой типографии было предостаточно. Однако Книги до сих пор нет. В картотеке дел на сайте арбитражного суда информация о попытках взыскания бюджетных денег с ООО «ИПК «МегаПринт» отсутствует.
В управлении внутренней политики Приморского края с тех пор дважды сменилось руководство (в последний раз – два месяца назад). В нынешнем составе управления сообщили, что их ведомство от ответственности за Книгу не отказывается и, в любом случае, намерено ее издать.
Поговорить с руководством ООО «ИПК «МегаПринт» не удалось: по адресу, указанным в Интернет-справочниках и в протоколе о проведении аукциона на издание Книги, этой компании сейчас нет.
Местные Книги памяти изданы более чем в 60 регионах России. Так, в соседнем Хабаровском крае издано уже восьми томов Книги, при том, что общее количество жертв сталинских репрессий в этом регионе составляет 40 тысяч человек.
Что касается Приморья, то до сих пор точно не установлено, сколько здесь пострадало людей. Более 10 лет этим вопросом занимался ныне покойный дальневосточный историк, профессор ДВГУ Алексей Пантелеевич Деревянко. Он утверждал, что в Приморье количество жертв сталинских репрессий (в расчете на 1000 человек) было на порядок больше, чем в центральной России. По его данным, в архиве краевого УФСБ находится порядка 80 тысяч архивно-следственных дел о репрессиях. В некоторых из этих дел всего 1 фигурант, другие дела – групповые. Из общего числа архивно-следственных дел историками просмотрено около трети. Известно имена около 9 тысяч человек, которые были казнены через расстрел. Именно «расстрельный» список предполагалось опубликовать в том самом первом томе краевой Книги памяти, который так до сих пор и не издан.
http://trud-ost.ru/?p=175033