Убийство на Ждановской

Автор BM, 26 января 2018, 20:48:41

« назад - далее »

0 Пользователи и 1 гость просматривают эту тему.

BM

История эта достаточно известна. В канун нового 1981 года сотрудниками ОВД Московского метрополитена был ограблен и забит досмерти майор КГБ Вячеслав Афанасьев. Дело было быстро раскрыто, четверо милиционеров-убийц получили ВМН, еще четверо - различные сроки заключения.

История по тем временам была совершенно вопиющая и к тому же наложилась на давний конфликт между обоими силовыми ведомствами. Естественно, стоило бы ожидать ее детального разбора и упоминания в мемуарах всех причастных (каковых к настоящему времени вышло огромное количество).

Как будто бы это так и есть - интернет полон статей, youtube - документальных передач, в 1992 году вышел даже художественный фильм.

Но детально вчитавшись обнаруживается неожиданное - ВСЕ публикации повторяют единственный источник - а именно рассказ руководителя следственной группы следователя по особо важным делам Генпрокуратуры СССР В.И.Калиниченко, из его книги " Дело о 140 миллиардах, или 7060 дней из жизни следователя"



Приведу одну из статей, совершенно типичную:

Одно из самых громких уголовных дел 80-х годов 20-го века — убийство майора КГБ Владимира Афанасьева сотрудниками милиции на станции метро "Ждановская" 26 декабря 1980 года.
Впервые будут опубликованы материалы уголовного дела номер 18/49331, специально рассекреченные для создания нашего фильма.

В фильме есть эксклюзивное интервью с одним из бывших руководителей следственного отдела КГБ СССР Жучковым А.Г. Этот уникальный человек, был привлечен к следствию для поиска ответа на вопрос о взаимосвязи убийства майора Афанасьева с еще одним чрезвычайным происшествием, случившимся 16 мая 1980 года. А именно — с исчезновением начальника шифровального отдела 8-го Управления КГБ майора Виктора Шеймова. Оба офицера: и убитый Афанасьев, и исчезнувший с семьей Шеймов являлись носителями сверхсекретной информации.

Поиск взаимосвязи между этими ЧП стал одной из причин, во-первых, секретности дела, а, во-вторых, того, что на раскрытие этих преступлений были направлены лучшие следователи КГБ и Прокуратуры СССР.

Это уголовное дело стало причиной конфликта двух силовых структур— МВД и КГБ, а, впоследствии, и серьезнейших кадровых перестановок в МВД. Шеймов окажется предателем, сбежавшим с семьей в США.
В субботу 27 декабря 1980 года на пульте дежурного КГБ СССР раздался телефонный звонок. Сообщалось, что в 8:20 утра недалеко от дороги в подмосковный аэропорт Быково без сознания со следами тяжких телесных повреждений был найден офицер госбезопасности Афанасьев Вячеслав Васильевич 1941 года рождения. Личность пострадавшего установили по найденному в кармане больничному листу с пометкой "Выдается сотрудникам КГБ, имеющим воинское звание". Других документов у Афанасьева не было. Бригадой скорой помощи он был доставлен в центральную больницу города Люберцы.

Труп майора Афанасьева обнаружили недалеко от поселка Пехорка, где располагались дачи сотрудников КГБ. Рядом с телом следственная бригада милиции обнаружила окурок сигареты, сломанную авторучку и бурые пятна, похожие на кровь. Что любопытно: удостоверение на имя майора КГБ Афанасьева Вячеслава Васильевича нашли в 15 километрах от этого места, около вокзала города Железнодорожный. Так что улик практически не было, и дело могло надолго застрять в подмосковной милиции. Об этом сразу доложили Юрию Андропову.

Решение последовало незамедлительно. Как считали в КГБ, успешное расследование могло вывести и на след исчезнувшего вместе с семьей майора Виктора Шеймова.

Виктор Шеймов родился в образцовой московской семье, в 1970-м окончил МВТУ имени Баумана по специальности "инженер-конструктор космических аппаратов". Через год был принят на работу в 8-е главное управление КГБ в качестве специалиста шифровальных систем. В начале 1980 майора Шеймова назначили начальником одного из самых засекреченных подразделений КГБ – отдела, обеспечивающего шифросвязью резидентов советской разведки. А всего через несколько месяцев он исчез. Сам Шеймов не звонил, домашний телефон не отвечал. Одновременно с ним пропали жена и дочь. Страшно было даже подумать, что секреты, которыми владел Шеймов, вдруг окажутся у иностранных спецслужб.

Уже в понедельник 29 декабря материалы были переданы из милиции в следственный отдел КГБ. Вскоре следователи КГБ уже знали, что 26 декабря в 12 часов дня Вячеслав Афанасьев вышел из дома и поехал в поликлинику. Майор был в штатском. Он уже неделю сидел на больничном с воспалением легких. Но в этот день Афанасьеву исполнилось 40 лет, и он договорился отметить событие с двумя старыми товарищами по учебе. Правда, жена просила его этот юбилей не отмечать – не принято. Но офицер КГБ не был суеверным, домой он обещал вернуться не позже 10 вечера.

После поликлиники Афанасьев заехал в знакомый магазин на Кутузовском проспекте. С друзьями Фатеевым и Горшковым он встретился в 18:15 у станции метро "Площадь революции". Отмечали сорокалетие не в ресторане, а в служебном помещении местного ЖЭКа в Рыбном переулке. Потом дошли до станции "Площадь Ногина", спустились в метро и вместе сели в поезд. Было около 9 часов вечера.

Афанасьев ехал домой на юг Москвы, где жил с женой и двумя дочерьми. Но почему-то в тот вечер майор оказался не на улице Красный Маяк, а совсем в другой стороне от дома, на конечной станции метро "Ждановская" – сегодня это станция "Выхино". Именно контролеры со Ждановской опознали по фотографии уснувшего в вагоне пассажира. Может быть, Афанасьев проспал пересадку не только потому, что у него была температура? Ведь, вопреки наказу жены, 200 граммов водки он все-таки выпил.

Когда через 9 лет на киностудии Горького будут снимать художественный фильм об убийстве майора КГБ Афанасьева, то об этих фактах там, конечно, ничего не скажут. Советская цензура, а главное, засекреченность материалов оставит на экране не так уж много правдивых кадров. До сих пор это уголовное дело находилось под грифом "Секретно". Мы – первые, кому разрешили с ним ознакомиться и рассказать правду. Так что с сегодняшнего дня одной тайной века будет меньше.

Вячеслав Афанасьев родился в Рязани, после школы работал на заводе, служил в кремлевском полку, окончил Высшую школу КГБ. Ездил на целину, был хорошим спортсменом, любил лыжи, коньки, самостоятельно изучал немецкий. В центральном аппарате Госбезопасности он был на хорошем счету. Именно был. Ведь 1 января 1981 года Вячеслав Афанасьев умер, не приходя в сознание. Причина смерти – закрытая черепно-мозговая травма от ударов тяжелыми предметами. Уже на следующий день судебно-медицинская экспертиза определила: это убийство, и сомнений в этом не было.

Следователям предстояло выяснить, как в этом преступлении оказались связаны между собой станция московского метро "Ждановская", где в последний раз видели Афанасьева, и дачный поселок Пехорка, где обнаружили его тело. Тем более что дачи у майора не было.

На станции "Ждановская" майора Афанасьева видели не только контролеры Воротникова и Момзикова, которые его разбудили и вызвали милицию. Нашлись и другие свидетели, в том числе машинист Пудиков, который помог стражам порядка донести вещи майора.

У Афанасьева с собой был портфель, в котором лежал продовольственный заказ – так в те годы называли дефицитные продукты, которые выдавали на работе по праздникам. Конечно, палка копченой колбасы. Банка помидоров болгарских. Бутылка водки. Горбуша в консервах. Ну и бутылка коньяка, которую друзья подарили к празднику, к дню рождения. И была еще с собой коробка с обувью – там лежали дефицитные югославские босоножки, которые он купил дочери.

В тот вечер в комнате милиции Афанасьева видели и милиционеры 44-го отделения. Но для них метрополитен был чужой территорией, поэтому никто и не думал оказать помощь задержанному. Следователи выяснили, что около половины десятого в комнату милиции заходила бригада из медвытрезвителя для оформления документов на пьяных. Они тоже видели Афанасьева, но милиционеры его сдавать в медвытрезвитель не хотели.

И еще. У одного из задержанных в тот вечер сотрудников МВД следователи нашли записную книжку с фамилией, званием и даже номерами служебных телефонов Афанасьева. Круг замкнулся. Это доказательства сломали путавшихся в показаниях милиционеров, и они заговорили. Открылась страшная правда.

Его начали бить сразу, как только втолкнули в милицейскую комнату. Без лишних разговоров. Дверь закрыли, и видеть это могли только свои. В первую очередь стражей порядка интересовал пухлый портфель подвыпившего гражданина. И в нем нашли то, что искали: водку, коньяк и закуску.

В этом уголовном преступлении не было ничего необычного, кроме того, что на этот раз обвинялись не закоренелые рецидивисты и не случайные жертвы обстоятельств, а те, кто по долгу службы сам был обязан бороться с преступностью, – московские милиционеры.

По словам Александра Михайлова, в 1980-х оперуполномоченного УКГБ СССР, смерть Афанасьева вызвала бурю возмущения среди его коллег, но мер в отношении милиции не принимали, потому что в то время существовал "мощный железобетонный щит, окружавший милицию, в лице Щелокова".

Министр внутренних дел Щелоков входил в ближайшее окружение Брежнева, с которым дружил уже больше 40 лет. А заместителем Щелокова был Чурбанов, зять генсека. И, значит, любой скандал с МВД, тем более судебный процесс, лично задевал не только министра. То, что дело пытались замять, без сомнения. Но здесь, как говорится, нашла коса на камень. Камнем оказался Комитет госбезопасности во главе с Юрием Андроповым.

Однако председатель КГБ, хорошо разбираясь в кремлевских интригах, постарался избежать открытого противостояния с Щелоковым. Уже 12 января 1981 года после разговора Андропова с генеральным прокурором Александром Рекунковым уголовное дело по убийству Афанасьева было передано в Генеральную прокуратуру. Руководителем следственной группы назначили следователя по особо важным делам Владимира Калиниченко. Но работала эта группа в тесном контакте с чекистами: полностью доверять Андропов мог только своим.

Через две недели после убийства были арестованы первые подозреваемые. Их доставили не в следственный изолятор МВД, как обычно, а в Лефортово – тогда это был изолятор КГБ. Здесь они должны были находиться и во время следствия, и во время суда. Так что милиции доступ к делу был практически перекрыт.

Подозреваемых в убийстве было восемь: начальник пятого отдела милиции по охране московского метрополитена Борис Барышев, его подчиненный старший инспектор Николай Рассохин, милиционер Николай Лобанов, Александр Попов, Николай Возуля, Алексей Телышев, Александр Салатов и внештатный сотрудник милиции Вячеслав Пиксаев. Щелокову об этом доложили сразу. Министр понимал: тучи сгущаются, но контроль над ситуацией им был уже потерян.

После ареста убийц Афанасьева случилось невероятное: наступил переломный момент в деле об исчезновении шифровальщика Шеймова, которое очень долго не двигалось с места. Как рассказал Анатолий Жучков, в 1980-м следователь по особо важным делам КГБ СССР, трое из задержанных по делу Афанасьева дали признательные показания о том, что они убили семью Шеймова.

Шеймов исчез перед самой московской Олимпиадой. Тогда система тотального контроля была, казалось, способна предотвратить любое преступление и даже саму мысль о нем. Контролировалось все, даже появление футболок с сомнительными надписями. В такой ситуации возможность шпионского похищения Шеймова комитетчиками была исключена. Оставалось одно – искать трупы. И поиски продолжались уже 7 месяцев. И вот наконец убийцы признались. О раскрытии дела Шеймова сразу же доложили руководству КГБ. Предположения подтвердились: шпионы здесь ни при чем. Предстояло лишь выяснить детали преступления, найти и похоронить убитых. Выходило, что оба майора пострадали от рук милиционеров. Но почему они рискнули задержать старших офицеров КГБ? Права на это милиция не имела, а об открытом конфликте МВД и КГБ в СССР не могло быть и речи.

Майор КГБ Афанасьев порядка не нарушал. Удостоверение предъявил. А о том, что обычно происходило в отделении майора Барышева, не знал, как и большинство пассажиров московского метро.

Как следует из показаний подсудимого Николая Лобанова, "в пятом отделении милиции годами процветало пьянство и получение побочных доходов в виде различных вещей, ценностей и денег, которые отбирались у задержанных. Тех, кто возмущался, избивали. Иногда это даже заканчивалось смертью задержанного. Если задержанные потом жаловались в высшие инстанции, куда бы ни были адресованы эти жалобы, первыми о них узнавали наши руководители. И, в частности, начальник отделения майор Барышев. После этого на глазах у всех принимались меры к тому, чтобы скрыть происшедшее. Во всяком случае, я и другие милиционеры знали: нас в обиду не дадут".

Что же стало причиной задержания Афанасьева два года спустя? Содержимое его портфеля; с ним милиционеры ознакомились еще на платформе. А еще – абсолютная уверенность в собственной безнаказанности, тем более что опыт задержания офицера госбезопасности у стражей порядка уже был. Но на этот раз офицер был убит, и прощать этого Андропов не собирался.

У Афанасьева все-таки был шанс остаться в живых. После того как майора избили, отобрали все продукты, его вытолкали в коридор. Никаких указателей, как пройти к платформам, не было. Поплутав по коридорам, Афанасьев вернулся к комнате милиции. Открыв дверь, он крикнул своим обидчикам: "Вы еще за все ответите!" Этим он подписал себе смертный приговор. Именно тогда Лобанов предложил Попову убрать Афанасьева. "Нужно его грохнуть – молчат только мертвые". "Кстати, мы его еще не обшмонали", - ответил Попов.

После того как милиционер Попов два раза ударил Афанасьева затылком о стену, майор без сознания лежал на полу. И тогда бандиты в погонах срочно позвонили своему начальнику, майору Барышеву. Майор Барышев как ошпаренный примчался к себе в отделение. Он, хотя был в серьезном подпитии, когда открыл дверь в комнату милиции и увидел жестоко избитого Афанасьева и его удостоверение, сразу все понял. Посторонних и всех, кому не доверял Барышев, он выгнал из комнаты, оставил здесь только самых надежных, чтобы с ними решить, как избавиться от потерявшего сознание офицера КГБ.

Лобанов предложил вывести потерпевшего за город и выбросить в безлюдном месте. Попов добавил, что при этом необходимо инсценировать разбойное нападение. А Рассохин назвал удобное место, где это можно сделать, – дачи КГБ, расположенные недалеко от Люберец у поселка Пехорка. Барышев согласился. За руль служебной "Волги" сел его водитель Салатов. Первым из комнаты вышел Барышев, потом стали выносить Афанасьева. Вначале несли головой вперед, потом развернули.

Следователи Генеральной прокуратуры собрали 43 тома материалов, полностью подтверждающих вину Барышева и членов его банды. Доказано было практически все, за исключением убийства майора Шеймова.

Трое арестованных заявили, что тот тоже был задержан на станции "Ждановская", потом избит до смерти. Чтобы скрыть преступление, убили также его жену и дочь, здесь же, в комнате милиции. Тела вывезли. Лобанов говорил, что они закопаны в лесу за деревней Зюзино по Егорьевскому шоссе. Это было так похоже на случай с Афанасьевым, что сомнений в искренности преступников у следователей не было. Рота солдат, поднятая по тревоге, практически перекопала каждый метр того самого Зюзинского леса. Никаких следов.

Убийство Шеймова оставалось одним из немногих недоказанных преступлений банды Барышева. Но вот наконец и ситуация по делу майора Шеймова сдвинулась с мертвой точки. Однако развивалась она не так, как ожидали в КГБ. Следователь Жучков признаниям арестованных милиционеров не поверил и подписал справку об их непричастности к убийству Шеймова. Да и вообще усомнился в доказанности самого факта убийства.

Обвинение в смерти семьи шифровальщика подсудимым так и не предъявили. Даже их признательные показания не стали доказательством преступления. Это еще раз подтверждает, что лишнего на бандитов в погонах никто не вешал. Но куда же делся майор Шеймов?

По словам следователя Анатолия Жучкова, осмотр квартиры Шеймовых производился сразу же после его исчезновения, после невыхода его на работу. При осмотре участвовала теща. По ее поведению и словам было видно, что она уже тогда знала: зять с семьей жив, но ждать их не стоит. Понятно, почему она уводила следствие в сторону. Но зачем брали на себя чужое преступление арестованные сотрудники МВД? Почему трое из задержанных по делу Афанасьева милиционеров так упорно настаивали на своем участии в еще одном убийстве, майора КГБ Шеймова? Может быть, здесь, в Лефортово признания из них выбивали?

Говорят, что это исключается. Тогда что же двигало заключенными? Страх, отчаяние, чувство безысходности? Или, может быть, желание угодить следователю? По словам следователя Анатолия Жучкова, "лицо, которое находится под стражей, воспринимает любое слово, которое исходит от следователя. И стоит неосторожно выразиться: "Поможешь раскрыть – сохраним тебе жизнь", этого уже достаточно для человека, которого ожидает смертная казнь. Он готов что угодно на себя взять".

Уголовное дело, связанное с убийством Афанасьева, вместило в себя еще около 40 преступлений, совершенных милиционерами со Ждановской. Было ли это сенсацией? Да, было бы, если бы информацию рассекретили. Но тогда пришлось бы говорить и о пропавшем шифровальщике Шеймове с семьей, и о преступлениях в органах милиции, которую тогда уважала вся страна.

21 июля 1982 года судья Зинаида Апарина зачитала приговор: "Именем Союза Советских Социалистических Республик Борису Барышеву, Николаю Рассохину, Николаю Лобанову, Александру Попову будет назначена высшая мера наказания – расстрел. Николай Возуля получит 13 лет усиленного режима, Телышев и Пиксаев – по 10. Салатов – 5 лет".

Преступники были наказаны, но жизнь Вячеславу Афанасьеву это не могло вернуть. Сегодня ему исполнилось бы 69 лет.

О приговоре по убийству на Ждановской государственный обвинитель Белевич лично доложил Щелокову. Говорят, министр был страшно подавлен, растерян и все время оправдывался перед прокурором, как он наводит порядок в милиции, какие меры принимает. Во время разговора на столе у Щелокова лежала записка Генеральной прокуратуры о правонарушениях в московской милиции. Министр попросил по возможности не очень афишировать результаты расследования, но было поздно. Шеф КГБ Андропов уже разрешил дать материалы в прессу. И слухи сменились хоть и дозированной, но правдивой информацией. Щелоков понял, что проиграл.

После того как 12 ноября 1982 года Юрий Андропов был избран Генеральным секретарем ЦК, политическая карьера министра внутренних дел стремительно покатилась под откос. В декабре Щелокова отстранили от должности, потом вывели из состава ЦК, лишили звания генерала армии, исключили из партии. Вскоре Президиум Верховного Совета лишил бывшего министра звания Героя труда и всех правительственных наград, кроме боевых. Очень характерно для советского времени, что все это было сделано еще до суда. 13 декабря 1984 года Николай Щелоков застрелился.

Но еще до гибели министра началась чистка в московской милиции. За тяжкие преступления и их сокрытия были осуждены свыше 80 стражей порядка, с работой расстались сотни. Пятое отделение, которое возглавлял майор Барышев, было расформировано. А по Москве еще долго ходили слухи о многочисленных трупах, обнаруженных в метро.

Останки майора Шеймова тогда не нашли. О том, что же произошло с шифровальщиком на самом деле, стало известно только в 1985 году. Как рассказал следователь Анатолий Жучков, через пять лет после исчезновения семья Шеймовых проявилась за океаном.

В начале мая 1980 года резидент ЦРУ в Москве получил из Вашингтона указание обеспечить побег Сапфира – именно такой псевдоним был присвоен Виктору Шеймову, который был завербован американскими спецслужбами. 15 мая на подмосковный аэродром на законном основании приземлился американский самолет. Семью Шеймовых тайно переправили в посольство США. Предателя загримировали, переодели в форму пилота и доставили на аэродром как члена экипажа. Сюда же к самолету подвезли и небольшой посольский контейнер, который досмотру не подлежал.

В нем находились жена и дочь Шеймова. Девочке предварительно дали снотворное, чтобы она два часа не просыпалась. Самолет немедленно поднялся в воздух. Секретами Шеймова американцы воспользовались уже через две недели. Под Москвой было установлено устройство для перехвата закрытой информации, которую передавали по кабелю связи. Пять лет переписка с зарубежными резидентурами КГБ шла фактически открытым текстом. Только в 1985-м устройство было обнаружено и обезврежено.

В конце 80-х шифровальщик Шеймов создал в Америке собственную фирму, которая занимается обеспечением компьютерной безопасности, и включил в состав правления бывшего директора ЦРУ Джеймса Вулси. Видимо, в знак благодарности с расчетом на будущее. Офис фирмы и сейчас расположен недалеко от штаб-квартиры ЦРУ.

Дело об убийстве майора КГБ Вячеслава Афанасьева давно стало историей, как и страна, которой он честно служил. Возможно, что если бы тогда, 26 декабря 1980 года, он повел себя иначе, то остался бы жив. Но... историю не перепишешь.

Не странно ли, что обычный портфель с продуктами стал причиной переворота в судьбах сотен людей и серьезной перетряски Министерства внутренних дел? Ну а что если бы в тот день майор Афанасьев остался дома?

Остался бы в живых министр Щелоков, заслуги которого перед органами правопорядка признавали даже его недруги. Есть ли ответ на этот вопрос? Пожалуй, есть. Финал бы, наверное, не изменился: новое руководство страны слишком многое не устраивало в работе Министерства внутренних дел.


http://amnesia.pavelbers.com/Nesvoevremennie%20misli%2051.htm

Конечно же, глубокомысленные рассуждения каждый автор дополняет от себя. Но обращает на себя внимание совершенно дилетантский подход: сперва "был найден офицер госбезопасности Афанасьев Вячеслав Васильевич 1941 года рождения.", а тремя абзацами позже - "Но в этот день [26.12.80 - ВМ] Афанасьеву исполнилось 40 лет". И такое повторяется в большинстве статей. Даже в фильме, снятом с консультациями Калиниченко поошли к делу ответственнее...

Но факт остается фактом - детали, опущенные Калиниченко, брать более неоткуда. В расследовании дел Шеймова и других предателей он сам не учавствовал и вообще не был компетентен в делах о шпионаже, но его версии все равно идут "в народ". Просто потому что больше идти нечему. Об убийстве Афанасьева полслова сказал Чурбанов - исключительно чтобы оправдаться - "да, у нас было сколько-то паршивых овец, но мы, конечно же, никогда бы их покрывать не стали". Да, на Калиниченко наверное стоит положиться в его изложении хода следствия. Но остальные стороны дела и в первую очередь реакция МВД? Якобы, Щелоков навязчиво давил на психику и завуалированно угрожал следователям - но все это Калиниченко знает лишь в пересказе В.Н.Удилова, который об убийстве на Ждановской в мемуарах не пишет. Якобы для охраны Калиниченко придали бойцов "Альфы" - но и это не подтверждается мемуарами начальника "Альфы" Г.Н.Зайцева. О деле очевидно должны бчли хорошо знать и в УКГБ Москвы - но и его начальник В.И.Алидин молчит, хотя в принципе разоблачать земляка-днепропетровца Щелокова не стесняется, в его книге хватает рассказов о коррупции в МВД.

Может я кого-то упустил? Может, все-таки где-то есть дополнительная информация?

Андрей

#1
Спасибо за публикацию. Фильм конечно я смотрел, терпимый...но не более.....
Скажите коллега Вы вроде разбираетесь в нюансах КГБ СССР 50-80 годов , а семья члена Политбюро ЦК КПСС находилась под колпаком 9 управления КГБ или
нет ? Если да - то на какой стадии родства ?

BM

#2
Цитата: Андрей от 26 января 2018, 21:08:10
семья члена Политбюро ЦК КПСС находилась под колпаком 9 управления КГБ или
нет ?

Очевидно, да. Хотя есть нюанс - не уверен насчет отдельно проживающих.

Детали уточню.

Андрей

#3
Ну у всех этих семье была одна картина - все встречались на дачах, а у каждого сына или дочери была отдельная шикарная  квартира.
Думается мне что все таки под "колпаком" находились только самые близкие родственники члена Политбюро ЦК КПСС.
Техника в эти годы  была на уровне "птеродактеля" На всей территории дачи в метрах 10-15 от забора шла крайне тонкая проволока и если кто-то
наступал на нее, сразу давался сигнал на центр охраны члена Политбюро. У охраны обычно рядом с главными воротами дачи находился относительно
небольшой двухэтажный домик,где отдыхала охрана, а перед самим входом на дачу находился пост охраны, где постоянно дежурил "комитетчик".
Ну это я так...к слову,воспоминания.....  

Александр Слободянюк

С большой долей вероятности можно утверждать, что была озвучена одна из версий событий.

Роман Никитин

#5
Цитата: BM от 26 января 2018, 20:48:41
После поликлиники Афанасьев заехал в знакомый магазин на Кутузовском проспекте. С друзьями Фатеевым и Горшковым он встретился в 18:15 у станции метро "Площадь революции". Отмечали сорокалетие не в ресторане, а в служебном помещении местного ЖЭКа в Рыбном переулке. Потом дошли до станции "Площадь Ногина", спустились в метро и вместе сели в поезд. Было около 9 часов вечера.

Афанасьев ехал домой на юг Москвы, где жил с женой и двумя дочерьми. Но почему-то в тот вечер майор оказался не на улице Красный Маяк, а совсем в другой стороне от дома, на конечной станции метро "Ждановская" – сегодня это станция "Выхино". Именно контролеры со Ждановской опознали по фотографии уснувшего в вагоне пассажира. Может быть, Афанасьев проспал пересадку не только потому, что у него была температура? Ведь, вопреки наказу жены, 200 граммов водки он все-таки выпил.

Предлагаю обратиться к схеме московского метрополитена им. В.И. Ленина 1980 года:
http://www.metro.ru/map/1980/
Проспать пересадку в адекватном состоянии Афанасьев не мог. Его пересадочной станцией была "Новокузнецкая" (с 1983 г. "Третьяковская"), следующая сразу за "Площадью Ногина". Именно таков был тогдашний путь из центра на ул. Красного Маяка. Выходить ему надо было, насколько я понимаю, на "Варшавской" и далее следовать по шоссе наземным транспортом. Что на следующей остановке Афанасьеву выходить - это должно было быть у него на автомате. Сомнительно, что все садились в один поезд, иначе кто-то подсказал бы товарищу, что он собрался воспользоваться не своей линией.
Афанасьева сгубила архитектура станции "Площадь Ногина" (сейчас "Китай-город"), вернее, станций. Самому, будучи коренным москвичом, приходилось по запарке путать платформы. Это касается лишь северного входа-выхода (у тогдашнего ЦК, ныне АП), которым, видимо, и воспользовались друзья. У южного выхода эскалаторы разные, а здесь один общий. И дальше площадка и два входа по ступенькам на станции. Все своеобразие в их расположении. Платформы станций объединены в двух подземных вестибюлях не по линиям, а по направлениям - условно, северному и южному. Афанасьев направление выбрал правильное - свое, южное. Вот только не на юго-запад, а на юго-восток. Но и здесь можно было бы вовремя сориентироваться, выйти на следующей "Таганской", перейти на Кольцевую линию, доехать до Павелецкой и продолжить правильный путь. Однако Афанасьев и этого не сделал. Поэтому весь вопрос, насколько быстро он заснул, вернее, отключился. Мое мнение - тотчас.  

Schlageter

#6
Очень странным во всей этой истории выглядит то, что преступники почему-то не позаботились о собственной безопасности, не постарались уничтожить вещественные доказательства, которые были у них в руках.
Избитого майора Афанасьева в бессознательном состоянии бросили. как будто специально, с целью некоего "вызова", непосредственно у дачного поселка КГБ. Да ещё и не добив его. А вдруг Афанасьев пришел бы в сознание, всё рассказал и опознал бандитов в форме (и при партийном билете, как Барышев)? Казалось бы преступники могли бы увезти Афанасьева куда-нибудь в лес, добить и бросить в заросший овраг, где бы его останки нашли бы только весной. Однако менты похоже  рассчитывали на чье-то заступничество.
Один из преступников, как последний идиот, носит в кармане записную книжку Афанасьева, вместо того, чтобы как можно скорее избавиться от такой улики.
А служебное удостоверение Афанасьева? Зачем его нужно было выкидывать в людном месте у вокзала в Железнодорожном? Не проще  было его сжечь в каком нибудь глухом месте?
И обыскать Афанасьева толком не смогли, не нашли больничный лист.
Всё это ИМХО свидетельствует в пользу версии о прямом "акте войны" между МВД и КГБ, отношения между которыми резко ухудшились после "Бульдозерной выставки" 1974 года в Беляево-Коньково, когда милиция на весь мир оказалась выставлена в отвратном виде, а КГБ обласкало художников-нонконформистов, разрешив впредь их выставки.