"Везунчики" из РККА

Автор Андрей, 08 июля 2016, 23:39:41

« назад - далее »

0 Пользователи и 1 гость просматривают эту тему.

Андрей

Изучая диск "Сталинские расстрелянные диски" - СРС я заметил, что целый ряд
из военнослужащих РККА которые даны в нем по 1 категории в ряде краев и областей в период 12 09 1938 не расстреляны и многие реабилитированы !
Специально я не создавал эту тему, но некоторых взял на по метку......

Абросимов Петр Михайлович 1897,русский,?
нач.техчасти Оренбургского училища зенитной артиллерии
интендант 2 ранга.
СРС Оренбургская обл.25 09 1938 - 1 категория
Арестован 14 03 1938.Дело прекращено,освобожден 14 02 1940

Арман Поль Борисович 1903,латыш,?
ком.5 мехбригады КВО,майор.
Герой Сов.Союза 31 12 1936 *за участие в ГВ в Испании
СРС МЦ 20 08 1938 - 1 категория
Арестован 02 02 1938.Дело прекращено,освобожден 21 06 1939.
Погиб во время ВОВ 07 08 1943 - полковник,ком.122 танковой бригады

Архангельский Нил Дмитриевич 1899,русский,б/п
нач.хирургического о/я Горьковского военного госпиталя,военврач 2 ранга
СРС Горьковская обл.12 09 1938 - 1 категория
Арестован 13 11 1937.Дело прекращено освобожден

Асямолов Александр Александрович 1894,русский,б/п
нач.штаба 3 бригады подводных лодок КБФ,капитан 2 ранга
награды:Ленина 23 12 1935
СРС Ленинградская обл.25 09 1938 - 1 категория
Арестован 04 02 1938.Дело прекращено освобожден 12 1940.
Участник ВОВ,капитан 1 ранга
*продолжение следует

Андрей

#1
Биркан Иван Карлович 1893,латыш,член ВКП /б/ 1921
военпред АБТУ РККА по Горьковском автомобильном заводе,интендант 1 ранга
СРС Горьковская обл.12 09 1938 - 1 категория
Дело прекращено освобожден 27 11 1939. Участник ВОВ.

Воскресенский Павел Иванович 1894,русский,?
ком.221 СП 74 СД СКВО, полковник.
СРС Краснодарский край 29 09 1938 - 1 категория
Арестован 07 02 1938.Дело прекращено освобожден 15 05 1940.
Участник ВОВ,генерал-майор. Умер 23 05 1972 Томск



Андрей

Есть в СРС батальонный комиссар Грюнберг Карл Петрович ......правда
его дали как разведчика под псевдонимом ;D "ГРЮМБЕРГ Муцелан Карл-Ян Петрович и он если верить грузинской информации был ГВП 14 03 1940 дело прекращено и освобожден !
::)

Андрей

Знаменский Дмитрий Александрович 1892,русский,б/п
нач.Горьковского военного госпиталя ПриВО,военврач 1 ранга
СРС Горьковская обл.12 09 1938 - 1 категория
Арестован 14 03 1938.Дело прекращено освобожден 11 1939

Иванов Николай Филимонович 1895,русский,?
нач.1 отдела штаба 3 стр.корпуса МВО, майор
СРС Ивановская обл. 29 08 1938 1 категория
Арестован 13 06 1938.Дело прекращено,освобожден 17 11 1939

krok

Цитата: Андрей от 09 июля 2016, 14:44:14
Иванов Николай Филимонович 1895,русский,?
нач.1 отдела штаба 3 стр.корпуса МВО, майор
СРС Ивановская обл. 29 08 1938 1 категория
Арестован 13 06 1938.Дело прекращено,освобожден 17 11 1939


krok

Попал в плен

murylev

http://forum.patriotcenter.ru/index.php?topic=41096.msg476706#msg476706

ХУДОЯР-ХАН Азамат-Бек Алеинович
(Худоярхан Азамат-Бек Антонович, Худояр-хан Азамат-Бек Аминович)
Капитан Русской императорской армии (на 1917 г.)
Майор (???) (на 1937 г.)
(__.__.1886 - __.__.1938)

Влад 62

Куликов Иван Григорьевич (1900-1974).
Родился в с. Рассказово Тамбовского у. Тамбовской губ. Из рабочих.
В 1915 окончил гор. училище в Рассказово. В 1915-1917 мл. конторщик, продавец частного магазина. В 1917-1919 конторский служащий, тех. секретарь волкома беженцев, ВИКа (с. Рассказово). Член РКП(б) с 1918.
С апреля 1919 в РККА. Участник Гражд. войны. Служил политбойцом Богучарского полка 1-й особой экспедиционной див., инструктором политотдела, военкомом полка, артдивизиона, управления артиллерии 21-й стр. Пермской див. (Южный, Западный фронты, СибВО)
(1919-1925), нач. оргпартчасти политотдела 2-й стр. Приамурской див. СибВО, военкомом артполка 35-й сд ОКДВА (1925-1931), Киевской артшколы командного состава (1931-1934), нач. политотдела 2-й кав. див. 1-го конного корпуса Киевского ВО (1934-1937).
 
Куликов_1933s.jpg [ 40.63 КБ | Просмотров: 188 ]

В августе 1937 исключен из членов ВКП(б) за связь с «врагами народа». Восстановлен в рядах ВКП(б) в январе 1938. После демобилизации в 1938-1940 работал пред. Правления Рассказовской прядильно-трикотажной артели, пред. Рассказовского РИКа (май 1939- октябрь 1940). В 1940-1942 пред. Тамбовского облсовета Осоавиахима. С мая 1942 и.о. Тамбовского облвоенкома, с марте 1943 по август 1955 военком Тамбовской обл. (В феврале-мае 1945 проходил стажировку при отделе оргучета и комплектования штаба при 8-й гв. армии 1-го Белорусского фронта).

sezin

#8
Нечепорук Федор Леонтьевич родился 28 июня 1900 года в Кобринском уезде Гродненской губернии (на  момент ареста и заключения –Польша), старший пиротехник  склада №72, техник-интендант 1 ранга, отец его был крестьянином-бедняком, имел хату, до революции являлся рабочим, после-тоже, образование-низшее, по национальности белорусс, гражданство - СССР, являлся членом партии с 1932 по 1935 год,был исключен из нее за обогащение ( сдавал дом жены в аренду), связь с заграницей, участие в банде, в то время как он указывал этот период как время службы в Красной Гвардии, из армии не уволен, а лишь отстранен приказом Комвойсками ХВО от о8.06. 1937 года.
Ни в каких формированиях. борющихся против Соввласти не участвовал.
Репрессиям и судимостям не подвергался.
Арестован 9 июня 1937 года. Первоначально привлекался по статье 54-7 и 10.
Но 23 июня уже указаны статьи 54-1Б, 8 и 11(хотя номера статей исправлены ручкой).
Выписка из протокола №41 президиума ОПК ХВО от 25.12.1935г.

... Ранее к партийной ответственности не привлекался.
При проверке партдокументов установлено, что Нечепорук в 1918 году служил в банде белых, активно участвовал в грабеже крестьян и в данных о своей служебной работе скрывал пребывание в банде, указывая, что в 1918 г. служил в красногвардейском отряде.
Установлено, что Нечепорук женат на жене бывщего белогвардейского офицера, который эмигрировал в Польшу.Жена Нечипорук имела с ним письменную связь, о чем Нечепорук скрывал. Партбилет отобран.
ПОСТАНОВИЛИ:
Решение ДПК-25 подтвердить, за сокрытие службы в банде и связь жены с бело-бандитами. как не оправдавшего звание члена партии из партии исключить.
Подписи.
Приложена выписка из личного дела, где отражены 4 взыскания- 2 постановки на вид, выговор и предупреждения за период 35(или 36 год, неразборчиво)-1937 год. Два взыскания -за первое полугодие 1937 года.
В протоколе допроса от 10 июня Нечепорука опрашивали в основном по его личному делу, точнее, по вопросу о причинах исключения. История с прежним браком его жены авторами здесь не приводится, службу в банде и грабежи он категорически отрицал, но сообщил, что в 1918 году служил в охране завода в Бердянске (это было явно самоорганизовавшееся образование, вооруженное холодным оружием и пр.). Назвать это Красной Гвардией было явным преувеличением, что Нечепорук вскользь признавал.
Еще его опрашивали про контакты с бывшим работником склада Очеретько, ныне арестованным, вместе с которым Нечепорук часто выпивал.
Подследственный ответил, что действительно не раз выпивал с Очеретько, и однажды тот поделился знаниями об оперативной работе органов, но он об этом уже дал показания. Сей протокол имеется в деле и в рукописном и машинописном варианте.
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРОВ.
Служба в Красной Гвардии приравнивалась к службе в РККА, отчего Нечепорук сответственно увеличивал срок своей службы в ней, и 
получал дополнительные возможности для служебного роста и пр. Имелась и материальная составляющая этого увеличения, а не только моральная.
**
Следующий протокол допроса оформлен малочитаемо.
Понятно лишь то, что некогда Нечепорук принимал 4 орудия с какими-то нарушениями. Еще есть упоминания о зенитных пушках образца 1900 года, но опять неясно, это те самые орудия или другие.
19 октября 1937 года на допросе он признал себя виновным в том, что занимался вредительской деятельностью на складе. Случилось это якобы потому, что его перевели на службу из 1 отдела, для которого у него имелась специальная подготовка, во 2й, занимавшийся хранением артиллерийских орудий. Этим он был недоволен, оттого стал относиться к своим обязаностям по-вредительски.
Так, например:
1.37мм матчасть, поступившая на склад в конце 36 и начале 37 года в количестве 35 штук хранилась под открытым небом, подвергалась коррозии и пр.
Далее в протоколе перечисляются остальные нарущение из ниже приводимого акта близко к тексту его, в которых обвинен составителями Нечепорук, а он сейчас в них признается.
ВЫПИСКА ИЗ АКТА
Обследования состояния склада НКО №72 за время с 1935 по 1.06.1937 года на предмет установления фактов вредительства и преступных действий со стороны бывших руководящих работников склада.
Комиссия установила следующее:
...25) 37мм матчасть артиллерии, поступившая в декабре 1936 года и в январе 1937 года в количестве 35штук.Хранение матчасти не соответствует требованиям и инструкциям НКО, а именно: хранится на открытом воздухе, без подмостков и навеса,заросшая травой, в резукльтапте чегоржавая и грязная, колеса требуют перешиновки и вся матчасть без ремонта к стрельбе не пригодна.В таком состоянии матчасть находится со дня ее поступления от 7 с.п. и других войсковых частей округа.
45мм матчасть артиллерии в большом количестве (зар. ящики, пер. хода, задние хода) полученная по техническому состоянию 1 категории в октябре месяце от завода им. Калинина 263 комплекта, в марте от склада НКО №45 5 компл., всего 268 комплектов, часть которой хранилась на открытом воздухе. Матчасть хранилась не в соответствии с требованиями и инструкциями НКО, в результате оборжавела, краска облетела и ряд других дефектов, что подтверждается техническими актами войсковых частей.
115мм английские гаубицы поступили от войсковых частей в 1935-36 году в количеситве 63 штуки и отправлены в октябре-ноябре 1936 года по спецзаданию НКО СССР.
Указаннные гаубицы до их отправки хранились на открытом воздухе, что несомнено отразилось на их техническом состоянии, тем более, что перед отправкой не ремонтировалась.
ВИНОВНЫЙ -Нечепорук и др.
Переходные хода к 115мм английской гаубице поступили от частей округа в 1936 году, всего 235 штук, оставшиеся 109 шт. хранятся без навеса, ржавые, не смазанные, краска облезла, в результате чего нобходима перешиновка, перекраска, замена новымии отдельных деталей. В таком состоянии матчасть для сдужбы не годна.
Задние хода зарядных ящиков в количестве 110 штук находятся в таком же состоянии, как и передние хода, кроме того, корзиночные лотки на 30 % требуют постановки новой войлочной части.
ВИНОВНЫЕ -Нечепорук и др.
26). Аммуниция: упряжь английского образца, седла и пр. хранятся в неприспособленном помещении, без стеллажей, помещение без потолка, свалено все в кучи. В результате такого преступного хранения амуниция пересохла, заплесневела, не смазана, в результате чего ослабла ее крепость.
ВИНОВНЫЕ: Нечепорук и др.
Печать и заверяющая верность подпись сотрудника НКВД.
...
Приводится также выписка из протокола допроса Очеретько,
Очеретько звали Евграф Сергевич. 1886 года рождения, ранее служил на складе №72 зам.нач. операционной части по транспорту.
В протоколе допроса его от 11.06.1937 года есть такие показания:
–Я работал до июля 1935 года под руководством арттехника склада №72 Нечепорука.Нами действително совершались преступные действия,выразившиеся в том,что материальная часть артиллерии,присланная к нам на склад, не осматривалась,находясь на хранении,вопреки правилам,не подвергалась техническому осмотру,чистка материальной части не производилась.Такое обстоятельство приводило в ржавчине,сыпи и др.дефектам.В таком виде матчасть направлялась в войсковые части.Были случаи,когда продолжителное время матчасть хранилась на территории склада под открытым небом на дожде. Она подвергалась ржавчине и порче, не обтиралась, не смазывалась. Запасные части хранились в беспорядочном виде,учет их запутан,в результапте чего коомплектация и доверялась вольнонаемным рабочим,совершено неопытным в этом деле,которые при отсылке частям засылались не соответствено номенклатуре, т.е. одних часткй был излишек и потому не нужен, а других не хватало. Вина в этом моя и Нечепорука.
_Были случаи, когда боеприпасы, винтоворчные патроны, вопреки существующим правилам мною отправлядись в части...
Далее следует рассказ о недостатках работы транспорта, к Нечепоруку отншения не имеюший.
Далее Очеретько рассказапл о пьянстве вместе с Нечепоруком и тем, что Нечепорук тяготился службой, особенно после исключения из партии, и хотел бы найти хорошую работу.
Показания Очеретько дал и 20 июня.
Участие Нечепорука описано аналогично, но есть некоторые интересные детали.
В начале 1936 года на артсклад поставлено около 150 орудий калибром 122, 116(так!) и 45мм и около 600 зарядных ящиков. Они были длительное время складированы под открытым небом и подвергались атм. осадкам, отчего портились (см. выше).
Смазочные материалы: веретенное масло, пушечное сало, глицериновая жидкость, расфасованные в жест. бидоны и хранились под открытвм небом более года. В процессе хранения бидоны проржавели. Смаз.материалы портились– общим количеством около 1000 таких банок.
Вред для кожаной аммуниции описан так же.
Из поступивших орудий часть их (около 50 штук) отправлены полным комплектами ночью в направлении, неизвестном Очеретько. Часть орудий отправлено в Одесскую артшколу, 239,25 и 75 артполки и другие части, но еще большое количество осталось на складе.
Из частей поступали акты о недоброкачествености матчасти, которая отправлялась из склада №72.
Далее рассказано о том, как вмерзшие в снег снаряды и гильзы из люда вырубались.
Про порядок на складе Очеретько сказал, что никто ничего решать не хотел, всякий отпихивал от себя решение проблем, вроде Агафонова, который говорил, что за все отвечает Нечепорук.
О себе Очеретько сказал, что никаких контрреволюционных намерений не имел, но вынужден был невольно участвовать в этих вредительских действиях, в том числе Нечепорука, а также Царькова и прочих.
Меж тем к Нечепоруку опасность подкралась с неожиданой стороны 30 мая 1937 года некая Тельнова написала заявление на его жену, что та радовалась смерти Орджоникидзе. Сам Нечепорук упоминался как тот, кто принес рассказ о своем присутствии на похоронах (он в тот момент был в командировке в Москве и своим знакомым проведен к месту прощания с умершим наркомом).
Тельнова о самом Нечепоруке сказала, что он был вычищен из партии, но за что– точно не знает. Но про жену его добавила много чего и нехорошего.
Затем Тельнова давала показания в НКВД, где расширила рассказ о жене Нечепорука вплоть до нецензурной брани с ее стороны в адрес руководителей государства и партии. Все вроде бы прямо не касается самого Нечипорука, но, увы, это не так, и это едва не погубило его.
29 мая об этом же дала показания Агафонова, в основном подтвердила то, что жена Нечепорука об этом рассказывала и смысл ее рассказа.
В ее показаниях был небольшой намек и на мужа, поскольку Анна Иосифовна Нечепорук сказала, что Сталин был маленького роста, а это уже явно видение мужа, а не ее.
В деле имеется показания арттехника склада №72 Медянцева, данные им уполномоченному ОО Кирюку, но указана дата 27.07 1935 года.
Возможно, эти показания были записаны с ошибкой в дате, но, возможно, они относились к какому-то иному эпизоду или делу, а вот сейчас пригодились.
Протокол допроса содержит всего один вопрос и один ответ на него.
Вопрос:
–В даннное время, вы, как вновь прибывший арттехник склада №72, производящий приемку материальной части и запчастей-скажите, в каком состоянии в данное время находится это имущество?
Ответ:
–Приемка артимущества принимает затяжной характер и длится на протяжении около 3 месяцев.
Далее Медянцевым рассказано о имеющихся дефектах на пушках и гаубицах 115мм, в том числе поломках лирки, ржавчине свежей и старой, качание корзины прицельного приспособления, мертвые хода механизмов и т.д.
По мнению Медянцева, ответственным за это является Нечепорук.
Есть также ведра для обмывки материальной части к 76мм полковым пушкам обр 27 года, которые нигде не числятся, но их есть 6 штук, а также другие детали, названия которых Медянцев сейчас не помнит.
Что же касается отправки неисправнной матчасти в Одесскую пехотную школу, то об этом он ничего показать не может. так как это произошло до его службы на складе.

31 октября обвинительное заключение было передано в Военый трибунал ХВО для предания его суду по статьям 54-7 и 10.
8 ноября состалось заседенние Трибунала, однако оказалось, что из заявленных четырех свидетелй трое отсутствуют. Нечепорук возражал против слушаний дела без свидетелй.
Трибунал, посовещавшись на месте, отложил расмотрение.
Свидетелй вообще было четверо-
1.Очеретько, находящийся в Полтавской тюрьме
2.Агафонов Иван Архипович,
3.Медянцев Александр Александрович
4.Тельнова Евгеиия Андреевна.
Они числились находящимися на свободе, жили по соседству, Агафонов служил на том же складе, Медянцев–тоже.
Новое заседание состоялось в декабре 1937 года.
И снова возник вопрос о свидетелях.
Очеретько уже был расстрелян, потому присутствовать не мог, Медянцев и Тельнова выехали неизвестно куда, Агафонов находился в тюрьме, и в заседание был доставлен. Нечепорук на сей раз не возражал против слушания дела. Трибунал решил, что ввиду их неявки по мере надобности будут оглашаться их показания, имеющиеся в деле.
Агафонов сообщил, что Нечепорук много лет работал под его непосредственым руководством. В его обязаности входило сбережение артимушества. Первое время он работал неудовлетворительно, возможно, из-за недостаточного опыта.
Большая часть артстстем хранилась под открытым небом, так как крытых хранилищ не было. Неоднократно было так, что из хранилищ убирали старую матчасть, чтобы заменить ее новой-сколько удастся втиснуть. Тем не менее, на склад поступалои все новые артситемы. У Агафонов даже было впечатление, что это специально во вредительских целях направляются орудия на склад в Полтаву в таком количестве.
Но Нечепорук, по мнению Агафонова, не производил регулярных осмотров и прочих необходимых моментов в сбережении имушества. От хранения под открытым небом испортилось около 1000 банок смазки, а также артиллерийская амуниция, которая валялась на полу и портилась.
Здесь вина не только начальника склада, но и самого Нечепорук.
Если бы Нечепорук прилагал надлежащие усилия, то этого бы всего не было.
Еще он добавил, что подготовлен Нечепорук был вполне достаточно, хотя эта работа ему не нравилась.
Смазка хранящихся под открытым небом орудий проводилась редко, так как для этого нужны были люди, а их Нечепорук не получал. Порча биноклей поизошла еще и от того, что ящик с биноклями лежал во дворе, но он по документам не числился, поэтому Нечепорук мог о нем не знать.
Агафонов добавил, что хранить матчасть во дворе приказыввал Нечепоруку он, как непосредственый начальник, но ему тоже приказывало начальство. В итоге получалось как бы вредительство.
Нечепорук ответил, что за хранение смазки отвечал надзиратель Перский, а не он. Смазка лежала под открытым небом, это видело все начальство склада, но никто ничего не делал.
Далее был рассказ про историю с похоронами Орджоникидзе, здесь не приведенный.
Председательствуюшим были оглашены показания Нечепорука, но тот заявил, что это ложь, ничего подобного не было. Он дал такие показания потому, что правдивые показания не прнимало следствие, а он хотел, чтобы все это, наконец, закончилось.
Показания Очеретько Нечепорук опровергает, в том числе по причине того, что Нечепорук вскрывал его контрреволюционые разговоры.
От Медянцева же Нечепорук матчасти не получал, поэтому показания его неправильны.
Хотя Нечепорук и был ответственным за оптические приборы, но он не признает себя виновным в порче биноклей, так как ящик лежал в куче негодного артимушества, и он даже не знал, что там в нем есть.

Далее разговор снова вернулся к истории с Тельновой, но Нечепорук дал прежние показания.
Нечепоруку было предоставлено последнее слово, и был оглашен приговор.
Трибунал признал его виновным в преступлениях, предусмотренных обоими частями статьи (то есть и 7, и 10) и приговорил к ВМН без конфискации имущества за отсуствием такового.
Подсудимый подал кассационную жалобу, которая была рассмотрена 23 февраля 1938 года Военной Коллегией Верховного суда. Коллегия приняла к сведению мнение Зам. Главного прокурора тов. Голенберга, что счел обвинения по ст. 54-7 и 10 недоказанными и предложил квалифицировать его действия согласно статье 206-17 УК УССР
Коллегия сочла пункт решения о проведении контрреволюционной агитации Нечепоруком недоказанным, так как в показаниях нигде не приводились его слова, являюшиеся контрреволюционой агитацией.
Вредительские действия ВК тоже сочла со стороны Нечипорука недоказаннывми
Согласно материалам дела, имущество действительно хранилось под открытым небом и портилось. По мнению свидетеля Агафонова (непосредственного начальника Нечепорука), склад был перегружен, в чем он усматривал вредительскую деятельность вышестоящих организаций.
Особенно с учетом того, что бывший начальник склада майор Царьков был осужден как член КР организации.
Вина Нечепорука усматривается в том, что он не осматривал хранящееся на открытом воздухе имущество, не принимал мер к систематичной очистке и ремонту его. Причем вредительских целей со стороны Нечепорука не усматривается.
Поэтому следует считать обвинения по ст. 54-7 и 10 недоказанными и переквалифицировать их на статью 206, и назначить наказание в виде лишения свободы сроком на три года без поражения в правах и  на основании Указа Президиума ВС СССР от 24 января 1938 года об амнистии в ознаменование 20 летия армии и флота от наказания освободить.
ВКВС вынесла также частное определение о привлечении жены Нечепорука к ответственности по статье 54-10.
Документы об этом были отправлены в город Бердянск, где она тогда проживала.
Начальник тюрьмы изумился и просил подтвердить, действительно ли Нечепорук подлежит освобюодждению.
Это было подтверждено. Поскольку начальник тюрьмы не только затягивал освобождение Нечепорука, но и отправил акт о смерти другого заключенного без подписи врача, а только с подписью медсестры и какой-то неизвестной особы женского пола, то было написано отношение на имя Начальника управления НКВД о подобных безобразиях.
Пока решался вопрос с кассационной жалобой, в Прокуратуру 14 СК пришло письмо от жены Нечепорука, что она уже 7.5 месяцев ничего не знает о муже, жив ли он, что с ним, и от имени себя и детей просит сообщить, что с ним.
В качестве завершающего аккорда следует сказать о запросе Бердянского военкомата, лишен ли Нечепорук звания техника-интенданта.
Ему ответили, что нет.
И это все о его деле.
ИСТОЧНИКИ:
1.Следственное дело №904 на Нечепорука Ф.Л.
В "Подвиге народа" числится как Нечипорук.
Звание: гв. техник-интендант 1 ранга
в РККА с 09.1941 года Место службы: 169 гв. гап 1 гв. ад РГК 60 А,нач.артснабжения полка.
В 1943 году награжден орденом Красной Звезды.

sezin

Зубенко Павел Иванович, родился 14 августа 1895 года в городе Кременчуге, по специальности бухгалтер, на момент ареста являлся пом. начальника склада №72 по АХЧ, до революции был рабочим. после-военнослужащим, образование низшее, безпартийный, в белых и подобных армиях не служил, репрессиям при Советской власти не подвергался, по национальности украинец, гражданство УССР, состав семьи-жена и трое детей.
Арестован 14 июня 1937 года, первоначально обвинялся по статье 54-7,10,11.
В служебно-производственной характеристике на него указывалось, что в Красной Армии он с декабря 1918 года по лето 1919 года (ушел со службы после захвата Кременчуга деникинцами), служил на продбазе. В 1920 году поступил на Кременчугский артсклад.
Закончил учительскую семинарию в 1916 году.
Охарактеризован как разваливший работу хозчасти склада, вредительски
и построивший гараж, 3 вагона строительных материалов для постройки лабораторных пунктов пустивший на строительство свинарника, на строительство ЖД ветки израсходовано 10 тысяч рублей, ветка же для использования непригодна, лично присвоил 1250 рублей, израсходовал на текущие надобности весь неприкосновенный запас горючего.
Склонен к антисоветской агитации (подробно эти обвинения здесь не приводятся)
Характерстика датирована октябрем 1937 года и подписана новым начальником склада Луниным.
Тут следует сказать, что Зубенко к моменту прихода Лунина уже сидел в тюрьме, так что это уже третья характеристика, подписанная Луниным на незнакомого ему человека.
В карточке награждений из личного дела указаны 7 поощрений, начиная с 1929 года- две денежных премии, ценный подарок-готовальня и 4 благодарности. Готовальня получена в 1931 года приказом нач. АУ РККА за ликвидацию последствий наводнения (в 1931 году было сильное наводнение в Кременчуге, скорее всего, Зубенко принял участие в ликвидации его последствий и за то отмечен).
Карточка взысканий тоже не пуста, и их насчитывается семь- 6 выговоров и одна постановка на вид с 1934 года.
Прегрешения самые разные- неявка на занятия по марксо-ленинской учебе, за халатное отношение к исполнению обязанностей, в результате чего одна автомашина и трактор-тягач вышли из строя и пр. Слово «халатное» упомянуто трижды.
Далее в личном деле указано, что общее образование- учительская семинария в Новом Буге Херсонской губерии в 1913 году, военного и специального образования не имеет
Поступил на службу в декабре 1918 года на продбазу №1 Харьковского военхозупра в должности делопроизводителя.
Уволен по приходу деникинцев.
Вновь принят на службу в июле 1920 года на артсклад в Кременчуге счетоводом. Убыл в город Полтаву в июле 1933 года, где был назначен пом. начальника по АХЧ склада №72. Категория А8.
В 1936 году присвоено звание интендант 3 ранга.
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРОВ.
В жизнеописании есть два темных момента.
 1.Зубенко достиг призывного возраста в 1916 году, но в армию не призван.  
2.Летом 1919 года Кременчуг занят войсками ВСЮР. Разумеется, Зубенко не может служить дальше на продбазе, но чем он, будучи призывного возраста, занят в это время?
Ответ приходит в одном из протоколов допросов- мобилизован в деникинскую армию в августе 1919 года. То есть он дает неправдивые сведения о себе, утверждая, что не служил в белых армиях,
бандах и пр.
Ответ пришел и на то, что Зубенко делал с 1916 по 1918 год. Оказывается, он-таки служил в старой армии, где достиг чина старшего унтер-офицера.
Это к вопросу о тщательности сбора информации для личного дела и следственного дела.
Что он делал с лета 1919го до нового поступления на артсклад в Кременчуге–в деле не отражено. Возможно, следствие это не интересовало.
 
**
У следствия имелись сведения, что Зубенко в своей повседневной деятельности наносит ущерб армии, несколько позже, в июле 37года был составлен всеобъемлющий акт о прегрешениях на складе. Кроме того, существовал еще и акт инспекции финчасти склада №72 капитана Мельникова. Но оперуполномоченный Кирюк на него ссылается, а сам он в деле отсутствует.
Июльский акт приведен в следующенй главе, вместе с ноябрьским.
Пока же, уже 14 июня 1937 года Зубенко дает показания на других руководителей склада, в частности на Царькова, Веника, Михайлова, Проникова и Ткаченко.
Он говорит, что с 1936 года учащались случаи вредительского отношения к делу, а именно хранение орудий и боеприпасов на открытом воздухе, отчего они портились, запутанный учет и засылки имущества в другие места, наличие посторонних предметов в шрапнели вместо пороха.
Поскольку такое невозможно осуществлять кому-то одному, то явно существует организованное вредительство, из чего Зубенко делает вывод о существовании на складе участников военно-троцкистского заговора.
Он сообщил уже известные читателю факты о хранении под открытым небом имущества и явный вред от такого хранения, о запутаности учета привел пример засылки целого вагона имущества по вине Михайлова, а также ставший известным в начале июня случай обнаружения посторонних предметов в шрапнелях, а также попытки скрыть это.
Производивший допрос следователь Сандлер сказал, что у следствия есть данные об участи Зубенко в военно-троцкистском заговоре, на что тот ответил, что он в нем не состоял, но Царьков пытался втянуть его в организацию, склоняя к участию в разных сомнительных делах. К ним Зубенко отнес постройку железнодорожной ветки на складе и иные строительные проекты.
На этом допрос был закончен.
КОММЕНТАРИЙ АВТОРОВ.
Протокол допроса вызывает ряд обоснованных сомнений в его достоверности.
Со дня издания приказа Ворошилова  «Обращение к армии по поводу раскрытия НКВД предательской контрреволюционной военно-фашистской организации в РККА» прошла всего неделя, со дня суда и расстрела группы М.Н.Тухачевского еще меньше, а товарищ Зубенко уже с уверенностью говорит о существовании военно-троцкистской организации на складе. Скорее всего, имела место редактура допроса в нужном обвинению ключе.
С точки зрения самозащиты арестованнного это тоже неверная тактика, ибо он рассказывает о существовании заговора на складе, но явно не ждет вполне логичного вопроса: «Что делали лично вы, Зубенко, когда поняли, что вокруг вас заговорщики?» Скорее всего, ничего. Раз ничего, то в УК есть статья о недонесении об известном ему преступлении.
Правильнее было бы говорить, что на складе существует много нарушений, но он не знает, чем они обусловлены–заговором или чем-то другим, вроде некомпетентности.
Скорее всего, Зубенко был потрясен арестом, потому достаточно много говорил про ужасы склада, а следователь подредактировал формулировки в нужную сторону.
Сандлер служил в ХОУ НКВД, возможно, в Полтаву был послан на усиление местных кадров, ведь отделение Полтавской области от Харьковской случилось осенью.
В следующем протоколе допроса, датированном 20 июня, Зубенко дает уже такие показания:
«К своей вредительской деятельности я отношу:
1.      Постройку гаража, который должен быть отеплен...
2.      Постройку железнодорожной ветки, трассчитанную на перевозку боеприпасов, которая совершеннно не приспособлена к этому, так как не укреплена...»
Его спросили, кто начинал строить дорогу. Зубенко ответил, что Царьков хотел, чтобы этим занялся он, то есть Зубенко, но он все время уклонялся, поэтому постройкой занялись сам Царьков и Бойченко. Зубенко таки приложил к ней некоторые усилия, но по укреплению ветки.
В:
–Вы считаете, что железнодорожная ветка построена по- вредительски?
О:
–Да.
Далее подследственный сообщил, что в снабжении отделов материалами существовали трудности, но дело заключалось не в том, что он этому препятствовал, а в оплате материалов финчастью.
Потом он сообщил, что:
–В 1936 году вместо постройки стандартного пункта лабораторнывх работ, эти средства были переброшены для строительства железнодорожной ветки, несмотря на то, что в этом лабораторном пункте имеется большая нужда. так как разворот работы склада не обеспечивается одним лабораторным пунктом, помимо этого он имеет специальное назначение для производства работ в военное время.
–Кто давал распоряжение о переброске средств?
–...бывший начальник склада Царьков.
На этом допрос был закончен.
21 июня состоялся следующий допрос.
Зубенко повторил, что он в заговор не входил, и ему это прямо не предлагали, но втягивали в выполнение явно вредительских приказаний, которые он обязан был выполнять. Рассказ шел о подсобном хояйстве склада, которое было довольно внушительным.
По его словам, Царьков настаивал на ликвидации этого хозяйства, тем более, что в верхах ХВО были подобные настроения. Официально–по нерентабельности. Поэтому якобы Царьков дал несколько указаний, выполнение которых привео бы к большим потерям и ликвидации подсобного хозяйства. Была даже создана комиссия по ликвидации. Но она вкоре прекратила работу, так как округ уже не настаивал на ликвидации хозяйства.
Зубенко на вопрос о возможных участниках сообщил, что таким может являться нач. ОТК Бойченко, который должен быть в курсе всего. Царьков же называал Бойченко лучшим работником, премировал «веломашиной» и, кажется, деньгами.
На этом допрос был закончен.
Выражения «веломашина» и «кажется» заимствованы из протокола.
14 сентября 1937 датированы показания Александра Григорьевича Сотникова, на тот момент заведующего топливным складом 14 стрелкового корпуса.
Счета были даны им от имени КЭЧ 14 стрелкового корпуса на склад №72 бывшему помощнику нач. склада Зубенко на 1000 рублей за 80 кг белил, и второй на 544 рубля 26 копеек на приборы для рам и дверей.
По этим счетам Сотников ни белил, ни навесов не получал, Деньги тоже не получал. Счета были написаны им по личной просьбе Зубенко-в два приема и в разных местах.
Далее машинописный текст сменяется двумя строчками от руки, где Сотников поясняет, что дело было в том, что белила были куплены у частного лица, уже израсходованы (текст не очень разборчив, поэтому не все понятно).
Подпись Сотникова.
Дефектный акт ремонтных работ, утвержденный зам.нач. склада Веником от 23.12.1934 года.
Там перечисленны планируемые работы, они должны быть окончены до 10 января 1935 года, за что склад обязуется заплатить 1350 рублей.
Акт подписан с одной стооны Зубенко, а с другой работниками УВСР-111 Хорошун и Буткус.
Копия с акта снята 14 сентября 1937 года.
2 августа Зубенко снова давал показания, на сей раз по строительству.
Следователя интересовало, нужны ли были те постройки, что были построены вместо плановых.
По поводу того, нужны ли были складу два навеса-Зубенко ничего сказать не мог.
 По поводу необходимости ремонта двухэтажного корпуса-то Зубенко считал это необходимым, так как старое помешение было уже тесноватым, а штат увеличился.
Склад получил 68 тысяч рублей на ремонтно-строительные работы.
Первоначально по плану нужно было построить 2 лабораторных пункта, гараж и отремонтировать второй этаж здания под управление складом. На это ассигновано 50 тыс рублей.
Кроме того, в счет средств промфинплна вошли 12 тысяч рублей на постройку узкоколейки и еще 6000 на ее содержание.
Все эти деньги были ассигнованы и израсходованы, но построить удалось не все. Да и было много недоделок.
Сумма в 10 тысяч рублей от непостроенного лаб. пункта с согласия округа была перадресована на постройку дороги.
По поводу дороги Зубенко дал противоречивые показания- с одной стороны, дорога еще не пригодна для работы, так как не подбита балластом, с другой стороны, в построенной части вполне пригодна, просто не окончена.
Зубенко не может назвать ее вредительски построенной, так как в этом ничего не понимает. Строили ее Царьков и Бойченко, он лишь обеспечивал ее материалами и рабсилой.
3 августа допрос был посвящен остальным строительным работам, описанным в акте от июля 1937 года как вредительские со стороны Зубенко.
Гараж был построен в полном соответствии с проектом, осмотрен инженером КЭЧ-14, признан построенным вполне доброкачественно. Имеются недоделки, исправление которых перенесено на 1937 год. Крыша гаража   не течет, труба выведена правильно, проводка тоже безопаснаа. Утепление, полы и пр. планируется доделать на 1937 год.
Что касается двух караульных помещений, то там ситуация немного иная. Караульные помешения существуют, они были несколько расширены пристройкой двух помешений к каждому. Одна комната для чистки оружия, вторая- для подогревания пищи и пр. надобностей.
 Одно такое помещение готово в 1935 году, но не полностью оборудовано даже по день его ареста, за неотпуском средств. Второе тоже, но там еще и только толевая крыша, которая иногда протекает, но сейчас очень сложно добыть железо для крыши.
По поводу капитального ремонта крыш, после которого якобы они текут-Зубенко пояснил, что проводился не капитальный, а текуший ремонт крыш, и они не текут. Вообще крыши требуют капитального ремонта, из-за давности постройки. Пока на это денег нет, но в 1937 году планируется очередной текущий ремонт.
По поводу громоотводов-ранее они были системы Мельсанса, но они признаны опасными, поэтому подлежали демонтажу. Какую новую систему принять– должны были решить в Харькове. Переписка по этому поводу имеется на складе.
Сигнализация действительно не соответствует требованиям, но из-за отсутствия ассигновок вопрос с ней не решался до 1937 года. В этом году начаты подготовительные работы вроде завоза и замены столбов.
? сентября 1937 года -новый допрос.
Следствие интересовало, кто же отвечал за то, что сигнализация была одностронней, а не двусторонней.
Зубенко ответил, что до января 1937 года-комендант, а после он.
 Улучшить ее было нельзя по причине отсутствия тогда срелств.
Следователь вернулся к вопросу о счетах на белила и прочее.
Зубенко сообщил, что белила им куплены у Сотникова и двумя партиями доставлены на склад- и переданы работникам Кныш и Криворотько, о чем у Зубенко есть документы.
Кныш и Криворотько работают на складе №72.
Занижение сумм на строительство им не проводилось.  Задолжености рабочим в 512 рублей и прочего не было, все выплачено.
Случая использования трех вагонов стройматериала на свинарник не было.
Про расход бензина 1 сорта и бензина второго сорта Зубенко сообшил, что бензин 1 сорта предназначен для пожарной службы, он его не расходовал. Бензин второго сорта расходовался на оперативные надобности, и с ведома комиссара склада. Точных цифр расхода сейчас не помнит.
О том, что мастерская, 1 и 2 отделы не всегда своевременно выполняли задания из-за недостатка разных вещей вроде гвоздей, кардолент и прочих, Зубенко ответил, что вопросами снабжения этими предметами ведал нач. хоз. довольствия Бондаренко.
Но снова в зависимости от финансирования.
На вопрос, кто нес ответственость за снабжения рабочих спецодеждой, Зубенко указал Царькова. И добавил, что были случаи, когда сшитая артелью имени Ланцуцкого спецодежда две недели не выкупалась, так как финчасть не выделяла деньги сразу.
Помянутую в претензиях продажу испорченого мяса Зубенко отрицал.
Далее было несколько вопросов по подсобному хозяйству, здесь они не приводятся.
Затем проводивший допрос Гравель поинтересовался, кто заведовал автотранспортом склада и получил ответ, что до апреля 1937 года-техчасть склада, а после он, Зубенко.
 Последовал вопрос про мотовоз, почему он не использовался. Зубенко ответил, что мотовоз получен ранее готовности жд ветки, потому и не мог использоваться до ее готовности. К тому же мотовоз получен бывшим в употреблении и нуждающимся в ремонте.
Имеющийся на складе тягач тоже пока нельзя использовать за отсутствием ряда деталей.
Последним вопросом был вопрос по продажу провода. Зубенко ответил, что в 1936 году с марта по декабрь был вдали от склада, поэтому не знает, кто и как его продавал и прочие детали сделки. Знает только то, что продан.
 
Но следствие не ограничивалось хозяйственными нарушениями, а разрабатывало и тему антисоветской агитации.
Рассказ об этом предоставил лекпом Позняковский Владимир Федорович 1901 года рождения, ранее обслуживавший склад №72, а сейчас военфельдшер 71 Сп в Виннице, допрошеный 1 июля 1937 года.
Он поведал, что примерно в августе-сентябре 1934 года был на квартире у Зубенко, где лечил его.
В то раз они в беседе перешли на политику, где Зубенко проводил параллели между фашистскими странами и СССР, в том числе и в том, что и СССР, и фашистские страны проводят эксперименты над целыми народами, а те от них погибают.
Кроме того, Позняковский сообщил, что Зубенко не только говорил это, но и продавал вольнонаемным испорченое мясо, то самое, которое Позняковский забраковал. Были также нарущения в выдаче спецодежды, срывы в работе мастерской из-за недостатка краски и пр., по вине Зубенко же.
Начсклада Царьков не поддерживал Позняковского в вопросе о мясе и неоднократно выносил ему взыскания.
Этафету от Позняковского 2 июля принял Тельнов Фелор Матвеевич, коротко, но со знанием дела изложивший весь набор обвинений Зубенко из акта комиссии.
То, что он знал Зубенко, как соседа по Гайдаровскому переулку- это да, но, как он, служа в 137 артполку РГК, хорошо узнал то,что в мастерской, 1 и 2 отделах склада постоянно и по вине Зубенко не хватает наждачной бумаги и прочего?
А также то, что при попытке ликвидации подсобного хозячйства уничтожено именно 50 тонн свеклы,15 тонн картофеля и 3 тонны капусты? Или эти вопросы по вечерам обсуждались сидящими на ступеньках или за столом отцами семейств?
Если же вспомнить действия Тельновой по отношению к другому соседу с 72 склада Нечепоруку, то возникает некоторое подозрение, что семейство Тельновых очень любило «петь».
14 июля допрошен пом. нач. хозотделения склада Бондаренко Андрей Сергеевич.
Ему стали известны «следующие преступные действия» со сторонв Зубенко, и он подоробно описал те же самые прегрешения, добавив лишь, что не только НЗ бензина был израсходован, но и текущий запас.
17 июля допрошен пиротехник Коршун Александр Порфирьевич, член комиссий по проверке склада в будущем.
 О Зубенко он сообщил те же данные, но несколько более конкретизировав их.Так, читателю уже известно про не обеспечивание работы мастерской разными материалами вроде кардоленты или гвоздей для упаковочных ящиков.
Коршун же уточнил, что в 1935 году, при срочном выполнении заказа на 152мм снаряды они не были обеспечены Зубенко, в результате чего и промфинплан не выполнялся, а 50 человек простаивали.
В том же 1935 году произошла авария системы отопления в мастерской. Но это было не одномоментно, а в три приема, и во всех случаях Зубенко не прннял необходимых мер, пока не произошел третий ее порыв. После чего мастерская не работала свыше двух месяцев.
Он также добавил про спецодежду, снабжение которой регулярно срывалось.
25 августа допрошен свидетель Гавриш Сергей Агафонович, ныне начальник операционного отделения склада №29 в Балаклее.
Ранее он служил на складе №72 и был знаком с Зубенко.
И он смог рассказать, что в 1934 году Зубенко хорошо отзывался о Скрыпнике. Последний хотя и не был официально осужден, ибо покончил с собой, но добрые слова о нем еще долго были табу.
1 июля 1937 года проведена очная ставка с Позняковским, происходила она в Полтаве.
Поздняковский дал прежние показания о том, что социализм и фащизм, по мнению Зубенко, схожи, и являются экспериментом над целыми народами.
Далее он показал, что якобы Зубенко желал уйти от армии, так как его не удовлетворяют материальные условия, и никто о начсоставе не заботится.
Он снова привел историю с испортившимся мясом, а также то, что по вине Зубенко срывались производственные задания из-за отсутстивия наждачной бумаги и прочего и из-за израсходования запаса горючего, а также напомнил о порыве отопления в мастерской.
Зубенко отрицал показания Позняковского о фашизме.
Один случай порчи мяса он помнит, но мясо было выброшено, и никому не продавалось.
Из армии он уходить не собирался.
Случаи нарушений работы склада он подтверждает, но причина их была иная.
26 августа состоялась очная ставка с Гавришем.
Тот повторил показания, что некогда Зубенко в разговоре с Прониковым сказал, что вот раньше Скрипник ставил вопрос о переносе столицы в Киев, но его за это ругали, а теперь сделали так же.
 Зубенко это отрицал.
7 сентябре произошла очная ставка со свидетелем Коршун.
 Зубенко про ремонт 152мм гранат в 1935 году сообщил, что когда он узнал о ремонте гранат, то обеспечил его всем необходимим, но вообще-то этот ремонт во второй половине года промфинпланом не предусматривался и не обеспечивался.
 Про прорыв системы отпления он подтвердил наличие только самого факта аварии, сам же он не имел никакого отношения к прорыву и принял участие в его ликвидации. Поэтому вредительства с его стороны не было.
В нарушении снабжения спецодеждой он также не виноват, так как начальство не всегда обеспечивало финансами это.
1.11.1937            составлено обвинительное заключеиие, обвиняющее Зубенко в преступлениях согласно статье 54-7,10, 11.
                 Но был один нюанс, отличавший это дело от дел Царькова, Веника и прочего начсостава склада. Хотя в заключении указано, что Зубенко был вовлечен в заговор Царьковым, и показания Царькова об этом есть, но часть 1Б статьи 54 ему не вменена.
А это имело серьезное значение, о чем будет сказано ниже.
Был составлен список свидетелей числом 13 человек, в том числе Позняковский из Винницы и Гавриш из Балаклеи, ну и вся комиссия, что составляла акт проверки.
Заседание Военного Трибунала ХВО состоялось 10 ноября 1937 года. Из тринадцати свидетелей явились 6, а именно Черкасов, Коршун, Рошавец, Зимин, Сотник, Бондаренко.
А эти имело опеределенное значение- ни один из прибывших свидетелей не давал показания про антисоветскую агитацию Зубенко, зато обсуждать вопросы вредительства было можно.
Заседание началось с вопросов членов трибунала к Зубенко.
Он ответил, что не вовлекался в заговор,
С Царьковым он относительно мало общался, больше занят был строительными работами. Но Царьков давал часто вредительские приказания, которые Зубенко должен был выполнять.
 О постройке гаража ответил, что гараж построен согласно поступившим из Москвы бумагам.
 Про наличие бумаги в шрапнелях он подтверждает, что такое было, но откуда постуиали эти снаряды, собраны ли они на складе-он не знает.
 К ЖД ветке он не имел отношения, так как строил ее не он.
После чего перешли к показаниям свидетелей.
Первым был Черкасов П.К.,
 зав. делопризводством склада №72.

Он показал, что в мастерской склада очень часты были простои из-за отсутсвия многих материалов.
За это отвечал Зубенко, который не принял мер, чтобы устранить этот существенный недостаток.
Громоотводы на складе были сняты, что свидетель расценивает как вредительство.
Далее свидетель рассказал про железную дорогу на складе, которая так построена, что угрожает катастрофами.
Зубенко снова пояснил, что громоотводы комиссия посчитала негодными, они были сняты, но новые взамен их не поставлены.
 Что касается железной дороги, то она построена облегченного типа, и за ней просто надо следить, тогда и аварий не будет.
Премий от Царькова он не получал. Частью сказанное им было ответом на вопросы членов трибуеала.
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРоВ.
И насчет премий правда. Последняя из премий получена Зубенко 7 .11. 1934 года за хорошие результаты стрельбы из личного оружия.
**
Далее выступил свидетель Бондаренко, но запись сделана непонятно, поскольку одновременно упоминается Зубенко и некий Зубков, отчего сложно решить, это сам Зубенко так записан в двух ипостасях, или действительно был еще и Зубков, который отвечал за постройку ЖД ветки.
Если же счесть, что все относится к Зубенко, то сведения даны прежние-построена вредительски ЖД ветка, при постройке гаража есть опасность пожара из-за близости балки к печной трубе, есть перерасход бензина.
Был случаи, когда рабочим выдавали испорченное мясо.
Также Зубенко продавал сено из НЗ за наличный расчет. Сам свидетель получал от Зубенко распоряжение о продаже сена из НЗ в количестве 70 тонн.
Белила, выписанные на ремонт, неизвестно куда делись, так как помещения покрашены другой краской.
Но вот антисоветских высказываний от Зубенко свидетель не слышал. Но его действия, что перечислены выше, считает вредительскими.
Свидетель Коршун заявил, что считает все действия Зубенко на складе вредительскими, так как к нему обращались с жалобами на что-то, а он ничего не делал. Примеры он приводит по простоям из-за нехватки чего-то и двухмесячный простой из-за аварии отопления в мастерской.
Свидетель Зимин (начальник финчасти склада) сообщил, что ему известно, что Зубенко продал домик, принадлежащий складу, за 1750 рублей, но деньги в финчасть не внес. Вместо этого на 1500 с лишним рублей оформлен счет на белила, а Сотник их подписал и оформил, но ни денег, ни материалов склад не получал. Зимин считал, что эти деньги Зубенко присвоил.
ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА.
Ранее такого не было, ни в одном протоколе-про продажу домика. Про оформление задним числом счетов–было, а вот про домик нет.
**
Свидетель Рошавец (нач. материального обеспечения склада) сообщил, что в работе мастерских были перебои из-за нехватки матералов, за что ответственен Зубенко.
Он же перерасходовал горючее из НЗ.
Про еще недоделанную ЖД ветку Зубенко доложил, что все уже готово.
Подсудимый пояснил трибуналу, что бензин из НЗ был израсходован в порядке освежения его запасов. У склада был ордер на получения бензина с топл. склада, поэтому в порядке освежения и был израсходован частично НЗ, а при получении бензина по ордеру НЗ будет пополнен.
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА
Ранее эта версия не выдвигалась Зубенко, он ссылался на разрешение военкома склада расходовать бензин из НЗ.
**
Следующим выступил Сотник и рассказал про уже известное читатеям оформление задним числом счетов на белила и прочее. Сам Сотник не видел этих белил, но уточняет, что окна в помещениях покрашены другой краской.
Подсудимый Зубенко сообщил, что белила израсходованы на ремонт помещений.
Трибунал зачитал показания об антисоветской агитации Позняковского и Гавриша, поскольку их самих на заседании не было.
Зубенко сказал, что такого разговора у него с Позняковским не было.
Разговор о переносе столицы в Киев был, но без упоминаний о Скрипнике.
Судебное заседение было объявлено оконченным, подсудимому предоставлено последнее слово.
Он в нем сказал, что связи с Царьковым у него почти не было. Причиной многих дефектов было то, что он был «оторван на строительство» И попросил суд оправдатьего.
Суд признал его виновным, и приговорил к двадцати годам лишения свободы и пяти годам поражения в правах. Еще он был лишен воинского звания интенданта 3 ранга, конфискация же имущества не применялась за отсутствием такового.
Зубенко подал кассационную жалобу, которая была расмотрена Военной Коллегией Верховного Суда 5 апреля 1938 года. Коллегня решила, что следует исключить из обвинения часть 11 статьи 54, так как нет доказательств участия Зубенко в организации.
Итого он приговорен к десяти годам ИТЛ и четырем годам поражения в правах.
 
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРОВ.
 
20летний срок лишения свободы был веден в практику относительно недавно и это фактически означало, что от расстрела подсудимого отделяла лишь какая-то песчинка на весах Фемиды.
Скорее всего, это отсутствие части 1Б. Получившие ее работники склада №72 гибли по закону от 1 декабря, ибо приговор приводился в исполнение в течении суток. Зубенко же получил время на кассацию приговора.
После изменения приговора на 10 лет лишения свободы Зубенко был направлен для отбывания наказания в Ухтопечорский лагерь на станцию Котлас.
**
29 декабря 1939 года протест Прокурора СССР был внесен на рассмотрение Военной Коллегии Верховного Суда.
Требовалось новое рассмотрение дела,
так как из материалов дела не следовало, что Зубенко действовал с КР целью умышленно, что дезавуировало часть 7 статьи 54, и оттого следовало использовать ст. 206-17 УК.
Наконец, не было принято во внимание то, что  согласно показаниям Зубенко, гараж строился в соответствии с проектом и строительство было признано удовлетворительным.По строительству узкоколейной дороги не принято во внимание заявление Зубенко про то, что строительством ее занимался Царьков, а Зубенко только обеспечивал ее стройматериалами.
Поэтому следует изучить акты о приемке работ
По обвинению Зубенко по части 10 в антисоветской агитации и пропаганде.
Показания Павлова крайне общи, и не дают указаний, когда, где и при каких обстоятельствах Зубенко это говорил. В показаниях Гавриша сказано, что о Скрипнике говорилось в присутствии Проникова, но Проников не допрошен на предмет подтверждения этих данных.
(И Проников уже расстрелян).
К тому же показания про антисоветскую агитацию на суде рассмотрены были без проведения судебного следствия.

Потому Верховный Суд СССР направил дело на новое расследование.
Оно было открыто, и в процессе его 7 марта военому следователю Полунову был дан ответ, что акт о постройке гаража на 4 листах ему отправляется. Акта о проверке качества постройки ж.д. ветки на складе нет.
 На складе в настоящий момент служат Коршун, Рошавец, Зимин, Бондаренко. Режец учится в Академии тыла в городе Харькове.
Акт о постройках довольно длинен, поэтому целиком здесь не приводится.
Его подписывали от склада №72 в числе прочих Режец, Науменко и Бондаренко.
Акт подписан 20 июня 1937 года.
В пункте А сказано, что в 1937 года у округа испрошено суммы на работы, в том числе исправлене сигнализации с заменой части столбов.
ОКРУГОМ НИЧЕГО НЕ АССИГНОВАНО,
Дальнейшие планы описаны аналогично, есть нужда, есть планы, но нет финансирования.
Пункт Д.
В хранилищах 1,3, 9,10,11,12,15,16 начат с 1930 года монтаж громоотводов системы Мельсанса, но затем законсервирована и осталась не оконченной. В этих хранилищах имеются стаканы для пучков и часть заземления, а самих пучков и сетки нет. На зданиях 4,5,6 громотводы сняты в 1936 году по акту Начальника склада и Начальника электрослужбы склада сняты, так как требовали значительного ремонта.
Журнала испытаний громоотводов за 1936 год не обнаружено. Основанием снятия их послужило распоряжение нач. АУ РККА от 15.06.1936 №194213.
Про гараж указано, что гараж построен хозяйственным способом, не закончен и   требует выполнения еще шести работ. Тон рассказа спокойный, без упоминания вредительства и прочих ярлыков.
Кроме того, склад считает, что необходимо построить еще ряд зданий для нормальной работы склада, а именно:
-2 помещения у мастерской для хранения порожней упаковки на 10 и 15 вагонв.
-погреба для дымного пороха на 20 вагонов (цифра «двадцать» малоразборчива)
-хранилище для пиротехнических средств на 15 вагонов
-отапливаемое помещение на 3 вагона для оптики
-помещение для приемки ручного оружия на 5 вагонов
-хранилище для смазочнывх на 10 вагонов
-хранилище обтирочных на 10 вагонов.
7 подписей
И особое мнение Режеца, который считает, что еще нужно построить забор высотой 2.2-2.5м протяженностью 700 погонных метров, потому что то, что происходит на складе, регистрируется всеми живущими там жителями.
**
Далее в дело подшит протокол допроса Зубенко от 12 сентября 1940 года, где тот сообщает, что виновным себя в контрреволюционной пропаганде не признает и поясняет, что Позняковского он себе на квартиру он не приглашал, и не болел.
По поводу переноса столицы и Скрипника тоже бесед не вел, ни с Прониковым, ни с другими.
С начальником боепитания Павловым бесед о займах не вел, равно как и о том, что американский безработный получает больше командира РККА.
С Позняковским, Павловым, Гавришем у него были нормальные рабочие отношения и почему они приписывают ему контрреволюционные высказывания-он не знает.
 В своей работе он тоже ничего преступного не делал. Далее Зубенко повторил уже известные читателю рассказы о степени участия в постройке гаража и узкоколейки.
 
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРОВ.
 
В оформлении протокола допроса есть некоторые нюансы. Зубенко назван интендантом 3 ранга, хотя ранее был лишен этого звания, а также назван не судимым, хотя это не так. Вряд ли следователь прокуратуры, проводя повторное расследование по делу Зубенко, не знал об этом.
**
12 ноября 1940 года следователь Военной прокуратуры ХВО Гофштейн рассмотрел дело Зубенко и нашел, что вывод о неосновательности осуждения его по статье 54-7 подтверждается, ибо имеются данные, что строительство велось УВСР-111, что подтверждается отчетом УВСР-111 от 1.01.1937 года, а также показаниями Науменко, что Зубенко дорогу не строил.
Поэтому дело в части 54-7 следует прекратить, а делу по статье 54-10 дать дальнейшее движение.
 
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРОВ.
Безусловно, удаление части 54-7–это благо для подсудимого, но торжествовать ему было еще рано, потому что часть 10 имела санкцию вплоть до высшей меры наказания.
**
Поэтому было составлено обвинительное заключение по ст. 54-10 часть1, о том, что Зубенко неоднократно проводил контрреволюционные разговоры, что подтверждается показаниями нескольких свидетелей и очных ставок их с обвиняемым.
Вызову в судебное заседения подлежат сам Зубенко, находящийся в Харьковской тюрьме, свидетели Павлов (ныне служащий в Нежине), Гавриш (ныне ушедший со службы и являющийся товароведом на харьковском заводе «Серп и Молот») и Позняковский, ныне врач в городе Коростене.
14 ноября было проведено предварительное заседание ВТ ХВО, а 5 мая 1941 года Зубенко предстал перед Трибуналом. Из свидетелей явились Гавриш и Позняковский.
Павлов не явился по неизвестной причине, но подсудимый не возражал против   слушания дела в отсутствии этого свидетеля.
По поводу взаимоотношений с Позняковским Зубенко ответил, что отношения с Позняковским у него испортились с самого первого времени, ибо между ними вышел конфликт по расходу медимущества. В ответ на требование согласовывать расход его с Зубенко, Позняковский начал грубить и заявил, что он не подчинен Зубенко и потому тот не имеет права приказывать. Зубенко обратился к Царькову, и Позняковский получил выговор.
В дальнейшем они встречались очень редко, а в 1935 году Позняковский вообще уехал со склада.
Но он, Зубенко, его для лечения к себе домой не приглашал и разговоров о политике не вел.
С Павловым у него разговоров не было, Зубенко с ним совершенно не общался, поэтому обвинения Павлова необъективны, и тот вообще не имел права говорить, что Зубенко недоволен службой в Красной Армии.
Далее подсудимый отрицал показания по поводу переноса столицы, ибо ни с кем про это не говорил. Показания Гавриша он в этой части отрицает. Что интересно, в протоколе Гавриш назван Гришковцом.
Далее на вопросы членов суда Зубенко ответил, что на политзанятиях вопросы о фашизме не обсуждали. По службе Позняковский был подчинен Зубенко и с ним были неоднократные случаи неподчинения, а на требовния он отвечал «Попомншь».
Далее Позняковский дал показания по делу.
К слову, он стал уже военврачом 2 ранга, то бишь аналогом строевого майора.
Он показал, что с Зубенко хорошо знаком по совместной службе на складе №72. Сам Позняковкий служил там с февраля 1932 года, Зубенко прибыл несколько позже. По службе он был подчинен Зубенко.
Зубенко его вызывл три раза на квартиру для оказания медпомощи. Когда это точно было-он сказать затрудняется, но примерно в 1934 году. Один раз помощь оказыалась ребенку его сестры, потом дочери, которая тогда училась в институте, а один раз самому Зубенко, который получил ранение ноги.
Тогда, при оказании помощи отцу семейства, они и начали разговаривать посторонние темы.
Когда именно состоялся разговор о политике и сходстве социализма и фашизма, он точно не помнит, но это можно проверить по записям в меддокументации.
Причиной беседы, возможно, стало обсуждение заметки в газекте.
Зубенко отрицал это и настаивал на своих плохих взаимоотношениях с Позняковским, но что тот отвечал, что для чего тогда его приглашали на оказание помощи, если были личные счеты? Тогда можно было обратиться к гарнизонному врачу. Правда, Позняковский сказал, что не помнит, были ли выговоры ему от начальства, но существование «крупных разговоров» с Зубенко признает.
Зубенко ответил на вопрос Председательствовавшего, что Позняковкий увиливает дать правдивые показания.
Позняковский продолжил, что командование склада использовало его не по назначению, в том числе и для закупки разных материалов вроде гвоздей и досок. При этом он не выражал своего недоволства. Об антисоветских разговорах доложил только через 4 года.
 
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРОВ.
 
Вообще-то Позняковский в своих показаниях 1937 года жаловался, что с подачи Зубенко Царьков выносил ему взыскания, так что он явно противоречив в показаниях.
 Есть еще один сложный момент, который Позняковский не проясняет. Зубенко ему не друг, но пусть и не враг, а также начальник. С чего им обоим беседовать о тождестве фашизма и социализма, тем более выдавать очень опасные формулировки? Фашистские государства однозначно рассматривались как идеологические враги, о чем Зубенко должен был слышать и знать. Если бы Зубенко напился и разболтался, то другое дело.
Но ничего подобного не указано.
И еще одно. Позняковский не менее трех лет отсутствует в Полтаве, учится в Виннице.Как он узнал или догадался, что Зубенко еще служит в Полтаве и ныне привлекается как контрреволюционер?
Вот если у него давно «вырос зуб» на Зубенко, то узнав о военно-фашистском заговоре и продолжающихся арестах его участников, то поведение Позняковского вполне логично–написать сообщение в НКВД о реальном или придуманном преступлении Зубенко. Даже если к тому времени Зубенко ушел со склада и из Красной Армии, и его не разыскали–значит, судьба такая. Но ничего лично плохого это Позняковскому не несет.
Если же Зубенко в досягаемости, то выговора ему отольются.
К вящему посрамлению Позняковского как свидетеля, следует сказать, что он называл дочь Зубенко студенткой института, когда оказывал ей помощь,то есть в 33-34 годах(правда, он оговаривался, что она страдала женской болезнью, по которой он не мог оказать помощь, но иногда больному становится легче, даже после осмотра медиком и без лечения).
Согласно же анкете, у Зубенко были две дочери,18 и 14 лет, но это возраст их на лето 1937 года.
Даже старшая дочь немножко молода для студентки в 33 году.
**
Далее был опрошен свидетель Гавриш, который сказал, что у него были с подсудимым нормальные отношения.
Далее он повторил историю о том, что слышал разговор между Прониковым и Зубенко про столицу и Скрипника. Потом по просьбе суда уточнил, что это было еще тогда, когда правительство еще не переехало в Киев, ориентировочно в начале 34 года или конце 33го.
Зубенко снова отрицал этот разговор вообще.
После перерыва заседание продолжилось.
Подсудимый отвечал на вопросы суда, что он с Павловым имел нормальные отношения, но с ним о американской валюте не разговаривал, об очередях за хлебом тоже. О своей бытовой неустроенности он тоже не мог говорить, потому что получал 700 рублей и материально был вполне обеспечен. Какие же взаимоотношения были меж Павловым и Позняковским- по его мнению, нормальные.
Сам Позняковский ответил, что совершенно не помнит Павлова.
Далее Позняковский снова отвечал на вопросы, и таки признал, что у него были два дисцилинарных взыскания на период службе на складе,
но, хоть с Зубенко и был круцный разговор, но за это он взыскания не получил. Антисоветские разговоры Зубенко вел ранее того момента, когда Позняковкий поступил в мединститут.
 Трибунал провел совещание по поводу необходимости присутствия Павлова на заседании. Как выяснилось, Павлов сейчас находится по службе в городе Броды.
Затем подсудимому было представлено последнее слово.
Он сказал, что свидетели его оклеветали, он же ничего подобного не делал и попросил суд освободить его. Трибунал удалился в совещательную комнату и, вернувшись, вынес решение считать Зубенко оправданным
После перерыва прошло всег полчаса, с 17.30 до 18.00, когда заседание было закрыто.
Все закончилось.
 
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРОВ,
 
Товарищ Зубенко не производит человека с антисоветскими взглядами или бездельника и путаника, от которого вреда не менее, чем от врага, но его хозяйственная деятельность вызывает ряд вопросов к нему и его начальнику, в частности темная история с белилами, на которые выписаны документы, что легализуют их существование и расход, причем задним числом и по просьбе.
Не менее темна история с продажей домика, принадлежавшего складу, но оба состава трибунала ими не заинтересовались
И авторы далее не будут.
ИСТОЧНИКИ:
Следственное дело №10885(есть и другие номера) на Зубенко П