ШТАТНЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УБИЙЦА

Автор МирВ, 08 августа 2013, 01:51:12

« назад - далее »

0 Пользователи и 1 гость просматривают эту тему.

Зеленый

вчера читал про убийство семьи Бовкуна-Луганца и похищение жены маршала Кулика http://www.novayagazeta.ru/apps/gulag/2884.html
вот вопрос, а как следствие по "делу Берии" вообще вышли на эти преступления

Минин

Эта история подробно описана в этой книге:
Столяров К.А. Палачи и жертвы. – М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1997;

МирВ

#72
Цитата: alex от 11 августа 2013, 19:34:35

"...На ком еще их было проверять, как не на приговоренных к смерти людях..."


Вы, сударь, превзошли даже Берию (!!!), который не стал оправдываться и откровенно признал: «Это недопустимые явления и кровавые преступления».!

Вот здесь и роль Судоплатова в деятельности лаборатории оч-чень хорошо просматривается...

Лаборатория Икс

Одной из наиболее мрачных страниц в деле Берии стала история возникновения и деятельности спецлаборатории, в которой ставились смертельные опыты на людях. Об этом постеснялись писать в кратком газетном отчете о суде над Берией, опубликованном 24 декабря 1953 года. В приговоре, тем не менее, говорилось: «Установлены также другие бесчеловечные преступления подсудимых Берия, Меркулова, Кобулова, заключающиеся в производстве опытов по испытанию ядов на осужденных к высшей мере уголовного наказания и опытах по применению наркотических веществ при допросах». Что скрывалось за этой фразой и каковы были размах и организационные формы этой деятельности?

В ходе следствия по делу Берии в 1953-м это стало одним из «ударных» эпизодов, хотя подобрались к нему не сразу. Посаженный еще при Сталине в ходе разоблачения т. н. сионистского заговора в МГБ полковник медицинской службы Григорий Майрановский (приговорен ОСО МГБ 14 февраля 1953-го к 10 годам) сам обратил на себя внимание прокуратуры. Весной 1953-го в надежде выйти на свободу он неоднократно обращался к новому министру внутренних дел Берии и в письмах открыто писал о своей «особой работе» в спецлаборатории и упирал на свои заслуги. В первом, из Владимирской тюрьмы 21 апреля 1953-го, он писал: «Моей рукой был уничтожен не один десяток заклятых врагов Советской власти, в том числе националистов всяческого рода (и еврейских) – об этом известно генерал-лейтенанту П.А.Судоплатову» — и заверял Берию: готов выполнить «все Ваши задания на благо нашей могучей Родины». После ареста Берии эти письма попали в руки следствия, и ниточка стала раскручиваться. 18 августа 1953-го дело Майрановского было передано в прокуратуру.

На допросе 27 августа 1953-го Майрановский подробно рассказал, как в конце 1938-го или начале 1939-го обратился к Берии с просьбой разрешить ему проводить опыты над людьми и в результате: «Берия одобрил мое предложение. Мне было поручено провести эти исследования над осужденными».

Теперь настала очередь допросить главного обвиняемого. На прямой вопрос об испытании ядов на приговоренных к расстрелу 28 августа 1953-го Берия ответил: «Не помню». Но после зачтения ему показаний Майрановского понял, что отпираться бессмысленно: «Я признаю, что то, о чем свидетельствует Майрановский, является страшным, кровавым преступлением. Я давал задание Майрановскому о производстве опытов над осужденными к ВМН, но это не являлось моей идеей». Тут же Берию спросили, был ли его заместитель Всеволод Меркулов посвящен в тайну деятельности спецлаборатории. Берия ответил – «безусловно», уточнив, что тот «больше занимался этим». Еще немного подумав, Берия решил, что недостаточно внятно объяснил свою подчиненную роль в этом деле: «Хочу дополнить, что указания об организации спецлаборатории мною было получено от И.В. Сталина и в соответствии с этими указаниями производились опыты, о которых речь шла выше».

К этому времени Меркулов, занимавший должность министра госконтроля СССР, еще не был арестован. Но следствие имело на него виды как на ближайшего сподвижника Берии и пока допрашивало в качестве свидетеля. К удивлению прокурорских следователей, Меркулов на допросе 29 августа 1953-го не только не отрицал наличия в НКВД такой лаборатории, но и взялся теоретически обосновывать ее необходимость. На вопрос, не считает ли он, что эти опыты – преступление против человечности, Меркулов изрек: «Я этого не считаю, так как конечной целью опытов была борьба с врагами советского государства. НКВД – это такой орган, который мог применять подобные опыты над осужденными врагами Советской власти и в интересах советского государства. Как работник НКВД, я выполнял эти задания, но, как человек, считал подобного рода опыты нежелательными». Так в лице Меркулова государство победило человека.

Подобными откровениями свидетель Меркулов проторил себе прямую дорогу в обвиняемые. Генеральный прокурор Руденко 1 сентября 1953-го направил Маленкову справку о Меркулове с просьбой санкционировать его арест как одного из «соратников Берии», руководившего деятельностью секретной лаборатории, где проводились опыты над людьми.

Между тем Берия по ходу дела пытался всячески умалить свою роль в организации и функционировании «лаборатории Икс». На допросе 31 августа заявил: «Майрановского я видел всего два или три раза. Он мне докладывал о работе лаборатории и об опытах над живыми людьми», а санкции на проведение конкретных экспериментов давал Меркулов». Более того, Берия пояснил, что вскоре после своего назначения наркомом он «интересовался этими ядами в связи с наметившейся акцией в отношении Гитлера».

На вопрос, «как вы оцениваете опыты над живыми людьми, тайные похищения и убийства людей», Берия ответил: «Это недопустимые явления и кровавые преступления».

Меркулов, будучи арестованным, на допросе 28 сентября признал, что лично дал разрешение Майрановскому на применение ядов к 30–40 осужденным, пояснив, что никто, кроме него и Берии, не мог давать такое разрешение. Он вновь повторил, что не считает это незаконным, так как речь шла о приговоренных к высшей мере и имелась санкция Берии. Правда, оговорился: «Я, в частности, не предполагал, что эти опыты носят мучительный характер. Я полагал даже, что процедура незаметного отравления осужденного менее мучительна, чем процедура расстрела. Конечно, я обязан был интересоваться деталями проведения опытов и создать в них должные рамки или даже прекратить их вовсе».

Майрановский на допросах 6 и 7 августа 1953-го подробно рассказал, какие яды он испытывал на заключенных. В списке полтора десятка наименований, от неорганических соединений мышьяка и таллия, цианистых калия и натрия до сложных органических веществ: колхицина, дигитоксина, аконитина, стрихнина и природного яда – кураре. Причем параллельно шли испытания этих же ядов и на животных, и результаты Майрановский опубликовал в 1945-м. Понятно, что об испытаниях на людях он в публикациях умалчивал. Как увлеченный естествоиспытатель Майрановский не мог не поделиться со следователем «своими открытиями» и впечатлениями. Он подробно рассказывал о картине отравления тем или иным ядом. Например, о том, что наиболее мучительной была смерть от аконитина, которым он отравил десять человек: «Должен сказать, что мне самому становится жутко, когда я вспоминаю все это».

Помимо Майрановского, занятого токсикологическими исследованиями, в опытах на людях принимали участие старший химик спецлаборатории Александр Григорович и бактериолог Сергей Муромцев, испытывавший на заключенных ботулинический токсин. Допуск в лабораторию имели: Судоплатов, Эйтингон, Филимонов и начальник лаборатории Аркадий Осинкин. Как пояснил на следствии Майрановский, помимо руководителей НКВД об опытах на людях знали и подчиненные коменданту Лубянки Блохину сотрудники комендатуры: братья Василий и Иван Шигалевы, Демьян Семенихин, Иван Фельдман, Иван Антонов, Василий Бодунов, Александр Дмитриев, которые обычно производили расстрелы, а в случае передачи приговоренных в лабораторию Майрановского были избавлены от необходимости выполнять свои палаческие обязанности. Трудно сказать, были ли они рады этому обстоятельству, не видели ли в Майрановском конкурента, способного «отобрать работу» – заменит пробиркой с ядом их натруженные и мозолистые от рукояток пистолетов руки. И что тогда – увольняться?

Подробно об истории создания лаборатории рассказал комендант Василий Блохин на допросе 19 сентября 1953-го. Берия вскоре после назначения наркомом внутренних дел вызвал его и сказал, что нужно подготовить помещение для производства опытов над заключенными, приговоренными к расстрелу. Блохин датирует этот разговор 1938 годом. Сначала Берия выяснил, нельзя ли использовать для этого помещение в доме № 2 (в главном здании НКВД на Лубянке). Блохин ответил, что такую работу в доме № 2 проводить нельзя и есть возможность оборудовать помещение в другом доме (как явствует из показаний Майрановского, это было здание НКВД в Варсанофьевском переулке). Блохин набросал план и передал Мамулову. Из помещения 1-го этажа было сделано 5 камер и при них приемная.

Майрановский вводил яд заключенным через пищу, путем уколов тростью или шприцем, а также проводил опыты с беззвучным оружием. Блохин рассказал: «При умерщвлении доставленных арестованных путем введения различных ядов присутствовал я, а чаще дежурные, но во всех случаях, когда умерщвление уже было произведено, я приходил в помещение Майрановского для того, чтобы закончить всю операцию. Из управления Судоплатова – чаще других в помещении Майрановского бывал Эйтингон, несколько реже бывал Судоплатов. Во всех случаях умерщвления бывали представители отдела «А» Подобедов, Герцовский, Воробьев». Задания спецотделу, а с 1943-го – отделу «А» подобрать приговоренных для передачи их в лабораторию давали Берия и его заместители Меркулов и Кобулов. Арестованных, подлежащих доставке к Майрановскому, доставляли и размещали по камерам, обязательно с участием работников отдела «А». «После умерщвления арестованных также обязательно присутствовал представитель отдела «А», который на обороте предписания составлял акт о приведении приговора в исполнение, который подшивался работником отдела «А», а также мною и иногда представителем управления Судоплатова. Эти акты хранятся в отделе «А»...»

Блохин пояснил, что умерщвление таким способом приговоренных шло с конца 1938 по 1947 год. Больше всего в 1939 – 1940 гг.   около 40 человек. С началом войны это прекратилось, и с 1943-го, когда опыты на людях возобновились, – около 30 человек. Блохин вел тетрадку, куда по собственному почину заносил фамилии подопытных, но в 1941-м сжег ее, потом возобновил записи в 1943-м и, уходя на пенсию в 1953-м, передал тетрадку своему заместителю Яковлеву, а тот с согласия Блохина ее сжег.

В декабре 1953-го Берия и его ближайшие соратники были осуждены и расстреляны. Но расследование прокуратурой истории спецлаборатории продолжалось. Вот что рассказал о своем участии в деятельности спецлаборатории и опытах на людях 4 марта 1954-го на допросе в прокуратуре Муромцев. В 1942-м его вызвал Судоплатов и в присутствии Филимонова предложил участвовать в дежурствах в спецлаборатории. В обязанности входило наблюдение и запись результатов наблюдений. «Лично я, – сказал Муромцев,  — участия во введении ядов не принимал». Согласно показаниям Муромцева, почти ежедневно в «Лаборатории Икс» бывал Филимонов, «один раз при мне был Судоплатов (приходил вместе с Филимоновым) – осмотрел обстановку, прошел по коридорчику, посидел несколько минут в приемной, задал несколько вопросов Майрановскому и ушел». Как рассказал Муромцев, он дежурил в спецлаборатории недолго – 2–3 месяца, потом отказался, так как не был «в состоянии переносить эту обстановку»: непрерывное пьянство Майрановского, Григоровича, Филимонова вместе с работниками спецгруппы. «Кроме того, сам Майрановский поражал своим зверским, садистским отношением к заключенным». Некоторые препараты вызывали у заключенных тяжелые мучения. У Муромцева стали портиться отношения с женой (ей не нравилось, что он не ночует дома). Муромцев поговорил с Блохиным, тот доложил Судоплатову, и его не стали больше брать на дежурства. Как пояснил Муромцев, «с Филимоновым я не стал говорить, так как он к тому времени спился».

За время дежурств Муромцева были проведены опыты над примерно 15 осужденными. На вопрос, испытывал ли Муромцев свои препараты, он ответил: «Однажды мне Филимонов сказал, что по предложению Судоплатова я должен проверить действие токсина бутулинуса (так в тексте, речь идет о ботулиническом токсине. – Н. П.) в спецлаборатории, куда я был ими введен для дежурств у Майрановского». Опыт Муромцев провел вместе с Майрановским, токсин был дан вместе с пищей. «Таких опытов было три, кажется, со смертельным исходом. Смерть наступила в течение 48 часов». Во всех случаях наблюдались слабые желудочные боли, тошнота и паралич. Результаты опытов по ботулиническому токсину Филимонов докладывал Судоплатову.

Еще Муромцев вспомнил, как один раз по распоряжению Судоплатова, переданному через Филимонова, он выдал во время войны Майрановскому одну дозу ботулинического токсина для применения, как ему сказал Филимонов, за кордоном, в Париже. Потом Муромцева вызвал Судоплатов и в присутствии Филимонова ругал за то, что препарат оказался не действующим.

Муромцев пояснил, что не знал о том, кто эти люди, доставлявшиеся для опытов, а знал лишь, что они приговорены к ВМН. И добавил: «Вообще, я считаю, эти исследования с общечеловеческой точки зрения недопустимыми. Нам говорили, что все эти яды должны идти на операции за кордон. Говорили Филимонов и Судоплатов».

Майрановского на допросе 13 марта 1954-го спросили, почему он скрыл, что исследование ядов вел в конце 1938-го еще во внутренней тюрьме. Майрановский признал, что исследования начал в комнате, находящейся в доме в Варсанофьевском переулке, но один раз, когда нужно было проверить какое-то средство, чтобы дать его руководству, производил опыты во внутренней тюрьме НКВД.  Григорович стал помогать в дежурствах, когда опыты проводились еще в одной комнате в Варсанофьевском переулке, помогал и В.Д.Щеголев (он в апреле 1940-го в ходе экспериментов отравился и покончил с собой).

Был задан вопрос об опытах с отравленными пулями, и Майрановский рассказал, что опыты им проводились при Филимонове. Участовали сам Майрановский, Григорович, Филимонов и спецгруппа Блохина. Это были облегченные пули, внутри которых был аконитин: «Начали эти опыты в верхней камере в Варсанофьевском переулке, но тогда, когда уже в шести нижних проводились исследования ядов». Майрановский: «В Варсанофьевском переулке, в верхней камере мы проделали опыты, кажется, на трех человеках. Потом эти опыты проводились в подвале, где приводились приговоры в исполнение, в том же здании Варсанофьевского переулка. Здесь примерно было проведено опытов над десятью осужденными».

Производились выстрелы в «неубойные» места разрывными пулями. Смерть наступала в промежуток от 15 минут до часа, в зависимости от того, куда попала пуля. Стреляли в «подопытных» Филимонов или кто-либо из спецгруппы. «Мне кажется, – добавил Майрановский, – Григорович не стрелял, сам я тоже ни разу не стрелял... все случаи при применении отравленных пуль кончались смертью, хотя я вспоминаю один случай, когда подопытного достреливали работники спецгруппы». И был случай, когда пуля остановилась у кости, и подопытный ее вытащил. При опытах с отравленными пулями в подвале присутствовали Майрановский, Филимонов, Григорович, Блохин и его работники из спецгруппы.

Еще Майрановский вспомнил об опытах с отравленной ядом подушкой, что вызывало сон, и о том, как давали большие дозы снотворного, что вызывало смерть.

Ряд преступных эпизодов так и не был расследован. Майрановский на допросе 27 августа 1953-го рассказал, что участвовал в операциях по устранению людей в ходе тайных встреч на конспиративных квартирах. Задания он получал через Судоплатова. Обсуждение предстоящих акций проходило у Берии или Меркулова, и во всех случаях в обсуждении участвовал Судоплатов (иногда Эйтингон и Филимонов). Как пояснил Майрановский, «мне никогда не говорилось, за что то или иное лицо должно быть умерщвлено, и даже не назывались фамилии». Майрановскому организовывали встречу с потенциальной жертвой на конспиративной квартире, и во время еды, выпивки, как он пояснил, «мною подмешивались яды», а иногда предварительно «одурманенное лицо» убивал посредством инъекции. Как сообщил Майрановский, «это несколько десятков человек».

Дал показания о спецлаборатории и Судоплатов. На допросе 1 сентября 1953-го он рассказал, что в курс дела о «Лаборатории Икс» и опытах его ввел начальник 4-го  спецотдела НКВД Филимонов, когда его отдел вошел в управление, руководимое Судоплатовым. Работу в «особой лаборатории» проводили Филимонов, Майрановский и Муромцев и отчитывались о ней перед Меркуловым и Берией. Согласно сохранившимся протоколам испытаний, работа началась в 1937 или 1938 годах. Всего сохранилось 150 протоколов.

По свидетельству Судоплатова, Абакумов в 1946-м отдал распоряжение ликвидировать лабораторию, а протоколы испытаний –  хранить у себя. И Судоплатов хранил эти документы вплоть до своего ареста в августе 1953-го. После ареста Судоплатова протоколы находились в Генеральной прокуратуре.

В 1954-м папка с названием «Материалы лаборатории Х» была передана из Генеральной прокуратуры на постоянное хранение в КГБ. Ее содержание нынешняя ФСБ хранит в тайне, хотя это противоречит ст. 7 «Закона о государственной тайне», запрещающей засекречивать сведения о репрессиях и преступлениях против правосудия. Интересно, как долго ФСБ намерена хранить в тайне имена жертв преступных экспериментов сталинских чекистов?

http://old.novayagazeta.ru/data/2010/gulag06/00.html

Alex

#73
Цитата: МирВ от 11 октября 2013, 16:30:05
Цитата: alex от 11 августа 2013, 19:34:35

"...На ком еще их было проверять, как не на приговоренных к смерти людях..."


Вы, сударь, превзошли даже Берию (!!!), который не стал оправдываться и откровенно признал: «Это недопустимые явления и кровавые преступления».!

Вот здесь и роль Судоплатова в деятельности лаборатории оч-чень хорошо просматривается...

Лаборатория Икс

Одной из наиболее мрачных страниц в деле Берии стала история возникновения и деятельности спецлаборатории, в которой ставились смертельные опыты на людях. Об этом постеснялись писать в кратком газетном отчете о суде над Берией, опубликованном 24 декабря 1953 года.
http://old.novayagazeta.ru/data/2010/gulag06/00.html

К делу доктора Майрановского, "недопустимым явлениям  кровавых преступлений" думаю вернемся чуть позднее.
А пока Дело Кулик-Симонович начатое как всегда издалека...
-------------------------------------------------------------------------------


"Считаю своим долгом отметить, что вновь открывшиеся обстоятельства
лишь дополнительно высветили ошибки и натяжки в приговоре по делу
Берии и других, в то время как наиболее серьезные из них были очевидны
и прежде. Чем же объяснить, что крупнейшие наши юристы-практики
под руководством Р.А.Руденко предъявили обвинение,
не подкрепленное надлежащими доказательствами?

  Генерал-лейтенант юстиции А.Ф. Катусев.


Как известно судьба Г.И. Кулика сложилась весьма трагично.Взлетев после финской компании (в 1940г.) до звания Маршала и Героя Советского Союза,Кулик,в ходе Великой Отечественной войны за допушенные ошибки в руководстве, которые приведут к трагическому провалу фронта  будет разжалован до звания генерал-майор (1942г.) затем через короткое время, приказом Председателя ГКО Сталиным (по просьбе Жукова)будет произведен в генерал-лейтенанты,а затем снова разжалован до звания генерал-майора.1 января 1947г. генерал-майор в отставке Кулик Г.И.будет арестован сотрудниками МГБ по обвинению вместе с командующим войсками Приволжскоговоенного  округа генерал-полковником Гордовым В.Н. и начальником штаба этого же округа генерал-майором Рыбальченко Ф.Т. «в измене Родине, в высказывании угроз по адресу руководителей ВКП(б)и советского правительства, и в враждебной связи с участниками антисоветского военного заговора»..." В 1950г.ВК ВС СССР рассмотрев дело Кулика вынесет приговор о ВМСЗ.В 1957г.Кулик Г.И.будет посмертно реабилитирован: восстановлен в рядах партии и звании маршал Советского союза.(Подробнее см. ст. "От маршала Советского Союза до рядового и обратно").

О маршале Кулике и его  боевом пути(как и о других высокопоставленных военноначальниках репрессированных в период Сталина) в разное время было написано довольно много,но при этом всякий раз  личная жизнь Кулика(как и многих других) оставалась как-бы в тени.Первым,кто решил как говорится "расставить все точки над I" и более подробно осветить личную жизнь Кулика был В.Карпов.

Думаю стоит повторить биографию Кулика,в которой окромя "нескольких туманных пятен"-пока нет никакой тайны.

Григорий Кулик родился 9 ноября 1890г.в  крестьянской семье в селе Дудниково  Полтавской губернии. Успел закончить четыре класса церковно-приходской школы(ЦПШ).В 1912г. был призван в армию,где по утверждению самого Куликаон присоединился к революционно-настроенным солдатам.Выдержка из автобиографии Кулика:      
     "...Если сейчас спросить меня, какая это была организация, меньшевистская
      или эсеровская, просто затрудняюсь точно ответить, т.к. в политике я
      в тот период очень плохо разбирался... В 1914 году с уходом на фронт
      я всякую связь с революционерами до Февральской революции потерял.
      Но это не значит, что, будучи на фронте, я не вел революционной работы
      среди солдат. Ненависть к царскому самодержавию, к капиталистам, офицерам
      и попам я среди солдат всегда прививал, и это позднее сказалось при выборе
      меня председателем в солдатский комитет...".
Стоит заметить,что Кулик направленный в артиллерийскую часть довольно быстро продвинулся по службе и к 1917г. имел звание старшего унтер-офицера.Февральская революция 1917г,"прокладывает дальнейший путь" Кулика.Его избирают председателем солдатского комитета батареи, а затем - дивизии.Летом 1917г.Кулик был направлен делегатом  на съезд Западного фронта, в ходе которого  участвовал в агитации против позиции Временного правительства о наступлении.Осенью 1917г.после установления на Украине Центральной Рады,Кулик покидает армейские ряды и возвращается в Полтаву,где формирует небольшую вооруженную группу под своим началом.Чем занималась "группа Кулика" до весны 1918г. -история умалчивает,но факт-весной 1918г. Кулик вместе со своей  вооруженной группой вливается в 5-ю армию красных под командованием "слесаря" Ворошилова  и через короткое время становится начальником артиллерии этой самой армии.В 1919г.Кулик был ранен и после излечения назначен губернским военкомом и начальником гарнизона города Харькова.

Знакомство с Ворошиловым,а затем и со Сталиным в зоде обороны  Царицына сыграло для Кулика решаюшую роль.За участие в обороне и разгроме весной 1919г мятежа Григорьева,Кулик был награжден орденом Красного Знамени.Чуть позднее,Кулик являясь начартом 1-й Конной Армии будет награжден вторым орденом КЗ за заслуги в разгроме Врангеля и белополяков...  В 1921г.Кулик,что называется "мимолетом" женится на Лидии Пауль, дочери нэпмана(по другим данным кулака), с которой познакомился в Ростове-на-Дону, будучи начартом Северо-Кавказского ВО.  В 1922г. в семье Кулика родилась дочь Валентина.Как писал историк А.Печенкин, в своей статье "И выдвиженец, и жертва Сталина" (2006г)"... Кулику даже пришлось спасать своего тестя от раскулачивания. Получив выговор от Центральной контрольной комиссии ВКП(б) за связь с "эксплуататором", Кулик развелся с супругой." На мой взгляд, Печенкин приводит довольно сомнительный факт, Т.К. брак Кулика распался в начале 1929г задолго до того как началась борьба с кулачеством...  

В 1926г.Кулик,по рекомендации Ворошилова получил назначение зампреда военного комитета ВСНХ,одновременно обучаясь на военно-академических курсов  комсостава.

Продолжение следует.

Минин

Цитата: Зеленый от 11 октября 2013, 07:42:33
вчера читал про убийство семьи Бовкуна-Луганца и похищение жены маршала Кулика http://www.novayagazeta.ru/apps/gulag/2884.html
вот вопрос, а как следствие по "делу Берии" вообще вышли на эти преступления
Эту историю можно дополнить. Следующим полпредом СССР в Китае после Бовкуна-Луганца  назначили непосредственного шефа Церетели – начальника 3-го спецотдела НКВД СССР ст. майора ГБ А.С. Панюшкина. Занимательное начало дипломатической карьеры.

Alex

#75
C 1926г. начался карьерный "то взлет,то падение" Кулика.Как писал Е.Жирихов в своей статье " Злоупотребляя званием маршала Советского Союза" ( "Коммерсантъ Власть", №7 (961), 20.02.2012):"...И действительно, назначенный наркомом по военным и морским делам Ворошилов в 1926 году выдвинул своего боевого товарища на пост начальника Артиллерийского управления РККА.Однако, несмотря на окончание Высших военно-академических курсов высшего комсостава, у Кулика для новой должности оказалось слишком много амбиций и слишком мало знаний. Так что в итоге его пришлось переместить на другую позицию — командира дивизии, что стало явным понижением. А затем отправить на учебу в академию. Окончив учебу, Кулик получил командование корпусом. Но это повышение он счел не слишком значительным и жаловался, что 16 лет находится примерно на одном уровне. Проблема состояла в том, что весь арсенал его знаний и умений так и не вышел за пределы того, чему Кулик
научился на службе в царской армии и во время Гражданской войны. А сам он, по сути, оставался все тем же бравым
фейерверкером."

1929г.для Кулика был не самым лучшим как в плане служебной карьеры,так и в плане личной жизни.После проведенной инспекторской проверки за допушенные промахи на посту начальника АртУпра РККА Кулику  был  объявлен строгий выговор по партийной линии,он был снят с должности и выведен в резерв.Только в апреле 1930г. Кулик получил назначение на должность комдива.  

Несмотря на то,что Кулик начале 1929г. официально развелся с Лидией Пауль-жена и дочь продолжали проживать в московскойквартире Кулика вплоть до лета 1930г.Из воспоминаний дочери Кулика - Валентины Кулик-Осипенко:

"...Я с мамой была в санатории. Вернулись в Москву, а в квартире новая жена у папы!
Позднее отец добился через Ворошилова, чтобы нам с мамой дали две небольшие комнаты
в общей квартире, недалеко от станции метро «Бауманская»...
Она действительно была очень красивая. Такая женщина — никто не мог пройти мимо,
не обратив внимания! Отец познакомился с ней, кажется, на курорте.
И вот в 1930 году разгорелась такая любовь, что оба оставили свои семьи.
У Киры Ивановны тоже был муж и сын Миша. Она всё бросила и пришла к отцу...

Кира была не просто красивая, а очень красивая. И ещё в ней была та самая изюминка,
которая даже некрасивую женщину делает привлекательной. Вот такое в ней неотразимое
сочетание получалось: красота и обаяние...

Мужчин как магнитом притягивала: артисты, писатели, музыканты и другие знаменитости
вокруг неё постоянно кружили. Ей это нравилось. Любила быть в центре внимания..."

Стоит заметить,что по воспоминаниям Валентины Кулик-Осипенко,в 1938г. она переехала от матери(которая готовилась выйти второй раз замуж)к отцу,где тесно подружилась с Кулик-Симонич.


Вот здесь было-бы впору привести справку о Кире Ивановне Кулик-Симонич.Однако составить сегодня хоть какую-то реальную справку  -дело весьма затруднительное.Причина простая: по утверждению б. сотрудника МВД(КГБ)
А.Соколова(которому после ареста Берия, было поручено ознакомится с делом Кулик-Симонич) архивное оперативно-следственное дело (ОСД) НКВД по розыску неожидано пропавшей Кулик-Симонич в 1953г было "отправлено в костер" вместе с различными материалами и пакетом фотографий.Из воспоминаний Соколова:

"...Большинство материалов дела относилось к Кулик-Симонич и двум её сестрам, с которыми
 она проживала в 20—30-х годах в Ленинграде. В частности, сведения об их весьма свободном
 образе жизни, кутежах и близких связях с иностранцами. В отдельном томе находились справки
  о содержании периодически прослушиваемых телефонных разговоров Кулик-Симонич, а также
 её разговоров на квартире одного из известных деятелей советской культуры,
 с которым она находилась в весьма близких отношениях.
 Поиск результатов не дал, но постановление о прекращении розыска не выносилось.
 С 1941 года дело находилось в архиве. Хотя по делу проводились розыскные мероприятия,
 у меня сложилось твёрдое мнение, что поиск вёлся формально и никого не интересовал.
 По своему содержанию розыскное дело фактически являлось делом агентурной разработки
  Кулик-Симонич. Его уничтожили...
 По материалам, эта женщина в июле 1939 года вышла из дома, чтобы поехать на служебной
 машине мужа в Кремлёвскую поликлинику, и домой не вернулась. В связи с этим по ней
 был объявлен всесоюзный розыск. Дело состояло из двенадцати томов. В нём находились
 циркулярные и отдельные телеграммы во все территориальные и транспортные органы НКВД
 с приметами пропавшей, кратким изложением факта — «вышла из дома и не вернулась» —
  и указанием о розыске. Сообщения, в том числе на имя наркома Берии, о проведённых
 агентурно-оперативных мероприятиях и их результатах. Заявления самого Кулика об
 исчезновении жены не было. В томах были подшиты многочисленные агентурные
 сообщения о Кулике..."

(см.А.Соколов «Суперкрот» ЦРУ в КГБ: 35 лет шпионажа генерала Олега Калугина»).

Попытку собрать сведения о К.И.Кулик-Симонич предпринял В.Карпов:

 "...Из различных источников я собрал некоторые подробности о Кире Ивановне Кулик.
  Отец её — Симонич, обрусевший серб. Имел титул графа, был предводителем дворянства в Польше,
  служил начальником царской контрразведки в Гельсингфорсе, расстрелян ВЧК в Сестрорецке
  в 1919 году.
  Мать — Симонич, урождённая Сульцина, казанская татарка, после расстрела мужа жила в
  Петрограде, где содержала кафе, в котором прислуживали её дочери — Александра, Нина,
  Татьяна и Кира.
  В 1925 году в Киру влюбился и женился на ней богатый нэпман Ефим Абрамович Шапиро.
  Прожили они недолго — в 1928 году Шапиро был арестован и выслан в Сибирь. Кира
  поехала с мужем в ссылку и там родила сына Михаила.
  Летом 1929 года они вернулись из ссылки."

Как-бы там не было,можно констатировать факт,что 40-летнему Григорию Кулику " неслыхано подфортило"
иметь рядом с собой женщину " мимо которой никто не мог пройти не обратив внимания"...

Вопрос-"а подфортило-ли" Кулику? Ведь  Кира Симонич на самом деле "притягивала мужчин как магнит»
и не просто мужчин,а "известных деятелей советской культуры". И этот факт отмечает дочь Кулика.

Бывает так,что милолетные курортные романы затягиваются на продолжительное время.Нечто подобное
произошло и у Киры Симонич в июле 1939г. "Тайные встречи" Киры Симонич с засл.артистом РСФСР,главным
режиссёром Большого театра Б.А.Мордвиновым (наст.фамилия— Шефтель) очень быстро стали предметом разговоров
в театральном мире Москвы.Думается так,что у жены Кулика это был далеко не первый "мимолетный" роман.
Кира,как известно нигде не работала,каждое лето предпочитала отдыхать на курортах,Что касается самого Кулика
то он частенько отсутствовал дома.Например, в длительной командировке в Испании...


Что касается Мордвинова,то К.Кулик-Симонич явилась для него "фатальной женщиной" круто изменившей
его дальнейшую судьбу.Из ДЗ начальника ОЧО Воркутинского ИТЛ на имя Берия- от 12 декабря 1944г:

"...Мордвинов-Шефтель Б. А., работая главным режиссером Государственного академического Большого театра СССР,
был арестован 15 мая 1940 года следчастью ГЭУ НКВД СССР.Обвинялся в том, что будучи знаком с женой начальника Главного Артиллерийского Управления Красной Армии Кулика Г. И.— Кулик Кирой Ивановной, в продолжении нескольких месяцев до её побега из СССР имел с ней подозрительные по шпионажу конспиративные встречи.
Будучи допрошенным по существу предъявленного обвинения, Мордвинов-Шефтель в наличии преступного характера встреч с Кулик К. И. виновным себя не признал, но не отрицал самого факта этих встреч и их конспиративный характер.Осуждён Особым Совещанием при НКВД СССР 12 апреля 1941 года за шпионские связи к заключению в исправительно-трудовой лагерь сроком на 3 года.Наказание Мордвинов-Шефтель отбывал в Воркутском исправтрудлагере НКВД, освобождён из-под стражи в 1943 году и работает в лагере по вольному найму в качестве Главного режиссёра театра Воркутуголь."

В сентябре 1944г Мордвинов направляет письмо на имя И.В.Сталина,в котором просит вернутся к "подленно творческой жизни"в Москве.Просьба как известно была удовлетворена.Из письма Мордвинова:

"15 мая 1940 года моя жизнь оборвалась. В результате курортного знакомства в июле 1939 года с семьёй и, в частности, с женой одного крупного военного начальника и в связи с неизвестной мне до сих пор причиной, 15 мая 1940 года я был арестован и по решению ОСО НКВД был отправлен в Воркутский ИТЛ сроком на 3 года без лишения прав, без конфискации имущества, с правом переписки. Совершенно подавленный этим фактом, я был некоторое время в состоянии невменяемости..."

Продолжение следует

Зеленый

#76
Цитата: Минин от 12 октября 2013, 11:53:52
Эту историю можно дополнить. Следующим полпредом СССР в Китае после Бовкуна-Луганца  назначили непосредственного шефа Церетели – начальника 3-го спецотдела НКВД СССР ст. майора ГБ А.С. Панюшкина. Занимательное начало дипломатической карьеры
кстати надо что ли у Петрова поинтересоваться по каким статьям и эпизодам осудили Ш.Церетели.

в цикле статей Жирнова  "55 лет без Сталина" есть интересный момент, правда описан якобы со слов 9 лет как умершего Питовранова

Как-то вечером мне домой позвонил Тохчианов, работавший в моем подчинении в контрразведке и по-прежнему чуждый любым условностям:
— Евгений Петрович, у тебя что сегодня на обед?
— Приходи,— говорю,— сам все увидишь.
Было понятно, что ему надо что-то обсудить вне службы. Приезжает.
— Ты в курсе последних указаний?
— Каких?— спрашиваю.
— О передаче разработок на подозреваемых в шпионаже.
— Кому? — Неужели, думаю, какую-то параллельную контрразведку организовали?
— Я громадную кучу дел перетаскал к Богдану. Он сказал, что все отдадут Судоплатову. На ликвидацию. Кобулов сказал: "Незачем всей этой сволочи жить". Добром это не кончится.

Подробнее: http://www.kommersant.ru/doc/895673

Alex

#77
Прежде чем продолжить далее "ковырять тайну ХХ века" предлагаю "подбить и подшить в папку"  общеизвестные факты,НО при этом выделить некоторые ДАТЫ в т.н. деле Кулик-Симонич.Итак мы знаем,что:

1) летом 1939г. Кира благополучно вернулась "с югов" в Москву,где и продолжила "близкие интимные" отношения с "известным деятелем культуры".
2)Далее В.Карпов на основании своего разговора с известным артистом Козловским приводит факт о том,что Козловский 9 ноября 1939г. был приглашен в качестве гостя в дом Кулик-Симонич по случаю 49-летия хозяина дома-командарма 1-го ранга Г.И.Кулика.На торжестве  в качестве гостя присутствовал Сталин.Цитата из воспоминаний Козловского нам особо не нужна,но тем не менее, ее стоит думаю привести:

"...Я сидел за пианино в соседней со столовой комнате и напевал Сталину шутливые песенки,
что-то вроде «Ах, милашка, скинь рубашку». Мы все к тому времени изрядно выпили, и я мог
себе позволить такие шутки.Вдруг вошла в эту комнату Кира Ивановна и прямо к Сталину,
и начинает с ним так говорить, как будто они давние знакомые. Они даже отошли от пианино.
Я краем уха слышал, что Кира говорила о своём брате Сергее, бывшем офицере белой армии.
Он в то время находился где-то в лагерях. Кира очень настойчиво просила Сталина помочь
спасти её брата.Я понял, что лишний при этом разговоре, и потихоньку ушёл из комнаты,
оставив их наедине."

3)Из показаний Кулика (1950г) известно,что весной (в апреле)1940г.у Кулика со Сталиным состоялся разговор относительно жены Кулика:"... Однажды меня вызвал Сталин и сказал, что имеются сведения о том, что моя жена связана с итальянцами, и предложил мне с ней разойтись.После этого я с Симонич был на первомайском параде...а 5 мая в 11 часов она исчезла. Я предполагал, что её арестовали, но когда я зашёл к Берии, он мне сказал, что нет. После этого я сразу заявил в ЦК."

Как видим ЖЕНА будушего маршала Советского Союза (звание присвоено 7 мая 1940г) К.И.Кулик-Симонич  исчезла "без следа" 5 мая 1940г. о чем Кулик сразу заявил в ЦК.

4)Стоит сказать об одном,на мой взгляд "из ряда вон выходяшем", доподленно известном факте.Почти сразу после исчезновения  жены 50-летний Г.Кулик  сходится с 18-летней подругой своей дочери некой Ольгой Михайловской,с которой в октябре 1940г. заключает законный брак.Как в народе говорится "седина в бороду,а бес в ребро"...

5)Оперативно-следственное,розыскное дело НКВД начатое в мае 1940г по случаю исчезновения К.И.Кулик-Симонич в течении года "обростало" всевозможными бумагами, выросло до 12 томов, и весной 1941г.не будучи закрытым, благополучно отправилось в архив...где,на мой взгляд,спокойно-бы пролежало до скончания ХХ века,если-бы не арест в 1953г. "английского шпиона, муссоватиста,рестовратора капитализма в СССР, врага народа" Л.П.Берия.

Alex

#78
Идет допрос свидетеля.
Вопрос:-Что вы скажите по делу обвиняемого Шмакина?
Ответ:- Все!!!

Из фольклера следователей МГБ.



Как известно,сразу после ареста Берия, ГП под руководством Руденко,по указанию ЦК(читай Хрущева)срочно,что называется в "темпе вальса" начала собирать компроментирующий материал на "банду Берия".Разыскное дело Кулик-Симонич "выплыло наружу" совершенно случайно 4 августа 1953г. в ходе допроса свидетеля А.Я.Герцовского
по делу обвиняемого Л.Е.Владзимирского.Допрос вел пом.главного военного прокурора полковник юстиции Успенский.
Кстати сказать генерал-майора Герцовского никто,что называется "за язык не тянул",но он в "душевном порыве очистить свою совесть" за 2 часа 45 минут наcообщал следствию "... стоко всего о банде Берия" что очень скоро (в октябре 1953г.) и сам из свидетеля превратился в обвиняемого...

Приведу выдержку из ПРОТОКОЛа допроса №125/ссов от 4 августа 1953г.

."..Хочу рассказать еще об одном подозрительном случае с женой б. зам.наркома обороны Кулика-Симонич.Случай этот относится к 1940году.В это время начальником 1-го спецотдела был Баштанов(так в тексте) ,а я заместителем.Но в связи с болезнью Баштакова(так в тексте),я исполнял обязанности начальника 1-го спецотдела.
Бывш. начальник следчасти УГБ НКВД СССР Влодзимирский пришел ко мне и принес материалы для объявления в розыск внезапно исчезнувшей жены маршала Кулика-Симонич-Кулик,по национальности сербки,находящейся в каком-то родстве с б. послом Югославии в СССР.Владзимирский просил немедленно объявить розыск,для чего был составлен план розыска,утвержденный б. зам.НКВД СССР Меркуловым.Розыск был объявлен по телеграфу,при этом были даны шифровки во все органы и размножены фотографии розыскиваемой.Через день или два меня вызвал Берия.У него в кабинете были Кулик и кто-то еще из сотрудников НКВД.Я показал Берия шифротелеграмму разосланную для розыска,размноженные для рассылки фотокарточки,и Берия,обратившись к Кулику сказал ему-"Видишь,мы приняли все меры к ее розыску." После этого ни Берия,ни Меркулов,ни Влодзимирский результатами розыска не интересовались,хотя все органы были обязаны каждые три дня доносить о ходе розыска.
Сам факт объявления розыска на Симонич через 1-й спецотдел,без привлечения к активному розыску оперативных аппаратов,свидетельствует о формальности самого розыска,и у меня сложилось впечатление,что все это делается для успокоения самого Кулика.Позднее этого я услышал разговор между работниками спецгруппы,фамилий которых теперь не могу вспомнить,о том,что примерно в то же время когда объявлялся розыск на Симонич,спецгруппой в присутствии Влодзимирского была расстреляна какая-то женщина,причем в отступление от общепринятого порядка этот расстрел был произведен без участия 1-го спецотдела и до того как прибыл к месту расстрела прокурор Бычков.Эти же сотрудники спецгруппы говорили,что Бочков за это их сильно ругал.У меня сложилось впечатление,что эта неизвестная женщина,расстрелянная в присутствии Влодзимирского,была женой Кулика.Несомненно,что подробности этого дела должны быть известны Влодзимирскому,Меркулову и Берия.Материалы о розыске Симонич-Кулик,безусловно должны быть в архиве 1-го спецотдела МВД СССР.Были ли составлены какие-либо документы о произведенном расстреле женщины работниками спецгруппы-я не знаю..."

Продолжение следует.






Alex

Понятно,что Успенский получив такую информацию в ходе допроса свидетеля Герцовского не замедлил сообщить обо всем Генеральному прокурору Союза СССР Р.А.Руденко,под контролем которого работали все(в том числе и военые) прокурорские следственные бригады по делу"банды Берия.1-й Спецотдел НКВД (в том числе и его б.сотрудники)
явились  для прокурорских работников -"кладезем тайн ХХ-века" в части "бесследного исчезновения Кулик-Симонич"...


1 сентября 1953г. Руденко направил ДЗ № 235 с пометкой "ссов" и копию протокола №241/ссов от 1-09-1953г допроса обвиняемого Церетели Ш.О. на имя Маленкова Г.М.Содержание ДЗ за подписью Руденко касалось показаний б.зам.начальника 1-го отдела Гульста, данных в ходе допроса.Орфография  ДЗ
сохранена.

Совершенно секретно

Товарищу Маленкову Г.М.
Вызванный на допрос бывший сотрудник органов МВД СССР Гульст Вениамин Наумович,член КПСС с 1921года,дал следующие показания:

"...В 1940 году,в период моей работы зам.нач.1 отдела по охране,меня вызвал к себе Берия.Когда я явился к нему,он задал мне вопрос:знаю ли я жену Кулик.На мой утвердительный ответ Берия заявил "Кишки выну,кожу сдеру,язык отрежу,если кому-либо скажешь то,о чем сейчас услышишь" Затем Берия сказал:" Надо украсть жену Кулик,
в помощь даю Церетели и Влодзимирского,но надо украсть так,чтобы она была одна".В районе улицы Воровского в течении двух недель мы держали засаду,но жена Кулик одна не выходила.Ночью к нам каждый день приезжал Меркулов проверять пост,он поторапливал нас и ругал почему мы медлим.Но однажды она вышла одна,мы ее увезли за город в какой-то особняк.Что стало с той женщиной,какова ее судьба,я не знаю.Слышал,что Кулик объявлял розыск своей жены,но найти ее не мог.Весной 1940г. Берия приказал мне вызвать мою машину и подать ее к 1
родъезду НКВД.В машину сели Берия,его шофер Борис Сергеев и я.Берия приказал ехать на даче Литвинова,она была в 30 километрах от Москвы.Дачу Литвинова я показал Берия,он предложил ехать обратно.Когда мы отъехали километров пять,на крутом повороте Берия вылез из машины и сказал мне,что надо подготовить диверсионный акт против Литвинова.Берия обследовал место и наметил следующий план:когда машина Литвинова будет возвращаться из города на дачу,из-за поворота ему навстречу должна была выйти грузовая автомашина,за рклем которой должен сидеть я,а в помощь мне придается Сергеев.Обстановка местности,рельеф ее не позволяли уйти легковой машине из-под удара грузовой автомашины,которая должна была развить предельную скорость и врезатся в легковую машину.Необходимость такого диверсионного акта Берия мотивировал полученным якобы указанием от одного из руководителей партии и правительства.Через несколько дней Берия меня вызвал вторично и сообщил,что необходимость диверсионного акта отпала,и приказал молчать и никому не говорить о его задании". 

пп.Р.Руденко
1 сентября 1953г.
№235/ссов

Ргаспи ф.17.Оп.171.Д.467 Л.172-173.
--------------------------------------------------------------

Вот такая странная на мой взгляд ДЗ на имя Маленкова за подписью генпрокурора Союза ССР нарушаюшая общий документальный поток по линии "Копии протоколов допроса".Странность заключается еще и в том,что Гульст прекрасно по памяти воспроизвел монолог Берия в его адрес,но запамятовал "Число-месяц" похищения женщины на ул.Воровского, заменив его словом "однажды" И-"...мы ее увезли за город в какой-то особняк"...
Казалось-бы такие показания требуют дополнительных вопросов,однако ни у дознавателя,ни у Генпрокурора доп.
вопросов  как видим не возникло...


Далее будет еще интересней т.к.-Продолжение следует