Книжная полка

Автор BM, 23 апреля 2011, 21:37:23

« назад - далее »

0 Пользователи и 1 гость просматривают эту тему.

Зеленый

#150
почитал Величко
тем конечно мемуарист затронул множество
пожалуй лучшая книга по госохране среди мемуаристов

о самом авторе создается впечатление - с принципами человек, железный  чекист... и генерал (звание генерал-майора КГБ присвоено в 1999 году постоянным президиумом съезда народных депутатов вот так)

МирВ

28 декабря 1973 года, сорок лет назад, вышел в свет первый том одной из самых значимых книг XX века — «Архипелага ГУЛАГ» Александра Исаевича Солженицына. О том, как это было, рассказывает ее издатель Никита Алексеевич Струве, глава издательства YMCA-Press, профессор университета Париж-Нантер, член попечительского совета Свято-Филаретовского православно-христианского института.

— Уважаемый Никита Алексеевич, расскажите об атмосфере тех дней сорок лет назад, когда из печати вышел «Архипелаг ГУЛАГ»? Что Вы о ней помните?

Н.А. Струве: Выход книги сопровождала атмосфера тайны. Никто ничего не знал. Книгу тайно набирал Михаил Лифарь, которому я полностью доверял. Когда книга пришла из типографии, я лежал дома больной: у меня был грипп. Конечно, было сознание, что это большое событие и большая честь для нас, что выход книги что-то поменяет в судьбе автора. Помню, что я сказал: «Второй том Солженицын будет читать уже на Западе».

— У Вас было такое предчувствие?

Н.А. Струве: Да, почти убеждение, что это ему поможет... Вскоре пришло письмо с подтверждением появления книги в России. 4 января книга была уже у Солженицына. Ее быстро доставили ему, на самолете.

— Он как-то дал знать сразу?

Н.А. Струве: Да, он написал. Я вскоре получил письмо, в котором Александр Исаевич писал, что держит в руках изданную книгу, благодарит. Письмо пришло тайными каналами, через посольство. Сейчас я могу уже называть имена: нашим основным тайным каналом была Ася Дурова, которая работала в России во французском посольстве.

— Было ощущение радости, счастья от того, что что-то большое происходит?

Н.А. Струве: Да, да естественно. События как-то быстро разворачивались... «Архипелаг ГУЛАГ» имел колоссальное влияние на всю Европу. Слава Богу, что довелось быть причастным к этому событию мирового значения. Хотя потом встреча с Александром Исаевичем, общение и, смею сказать, дружба с ним затмили сам факт выхода книги.

— Сейчас, когда прошло сорок лет, у Вас ощущение, что значение этой книги за это время умалилось или возросло?

Н.А. Струве: Второго такого свидетельство эпохи нет. Да, конечно, есть книги Шаламова и других. Но «Архипелаг ГУЛАГ» больше, чем свидетельство. Это художественная книга, это целостный образ эпохи, человека, уникальное художественное откровение о человеке XX века. ГУЛАГ и перестал существовать в России отчасти из-за этой книги.

— Вам представляется, что благодаря этой книге какие-то черты Архипелага исчезли из нашей жизни. Нам же из России кажется, что многое очень прочно осталось...

Н.А. Струве: Вы знаете, это сложный феномен — постсоветская Россия. Двадцать лет назад в России началась новая эпоха большей или меньшей свободы. Конечно, новая Россия унаследовала некоторые черты того, что много лет в ней строилось, укоренялось. И все-таки ГУЛАГ такой, как его описал Солженицын, исчез.

— Публикация такой книги как «Архипелаг ГУЛАГ» требовала мужества, духовной стойкости, духовной сопротивляемости. Есть ли эти качества у современных молодых людей, в России и на Западе. Если есть, то откуда, если нет, то можно ли их воспитать?

Н.А. Струве: Большей духовной стойкости это требовало от тех, кто в жил в России. Здесь, на Западе нам было гораздо легче. В XX веке в России была трудная история. Но она воспитывала в людях эту внутреннюю твердость, способность к духовному сопротивлению. Теперь история пошла более гладко...

— Люди измельчали?

Н.А. Струве: Немного измельчали... В этом смысле «Архипелаг ГУЛАГ» имеет еще одно важное значение: он являет опыт человека, оказывающегося в ситуации предельного зла.

— Как вы относитесь к акции публичного чтения «Архипелага», с которой выступили малые православные братства в Архангельске и Воронеже. Имеют смысл такие акции?

Н.А. Струве: В ситуации, когда в России появляются некоторые тенденции к частичной реабилитации советской системы, в том числе и со стороны ряда церковных иерархов, это имеет большое значение. Голос Солженицына должен звучать.

— Спасибо. Будем считать это Вашим благословением на предстоящее чтение.

Беседовала Юлия Балакшина
http://www.psmb.ru/aktualnye-temy/pochemu-my-dolzhny-osudit-prestuplenija-sovetskogo-rezhima/statja/sorokaletie-knigi-veka/

МирВ

Михаил Ефимов. Он был «слишком прыток». Жизнь и казнь Михаила Кольцова.
– М.: Худож. лит., 2013.
– 744 с.


Автор книги о Кольцове – Михаил Ефимов, его племянник, сын его брата, советского художника Бориса Ефимова. Начинает Ефимов свою книгу небольшой главкой «Вместо вступления». Там два документа. Первый: «Киев, 1904 года декабря 30 дня. Дано сие свидетельство в том, что в метрической книге еврейского населения г. Киева за тысяча восемьсот девяносто восьмой (1898) год ч. 1 о родившихся, мужской графы, под № 310, значится следующая запись: «Мая тридцать первого дня, в г. Киеве от отца мещанина Минской губернии Игуменского уезда м. Смиловичи Хаима Мовшова Фридлянда и матери Рохли Шеваховны Хахман родился сын и наречен именем Мойсей»...» И второй: «Приговор о расстреле Кольцова Михаила Ефимовича приведен в исполнение 2 февраля 1940 г...»

Жизнь и судьба Михаила Кольцова – авантюрны в высшей степени. Репортер и газетчик, фельетонист из разряда тех, кого ноги кормят. Ему обязательно надо было видеть, обязательно участвовать. Советская власть его породила, дала ему все, о чем можно мечтать, она же его и убила. Кольцов верил ей, думал, что с ней можно договориться, что если обвинения очевидно абсурдны, то суд обратит внимание на абсурдность. Суд, понятное дело, никакого внимания ни что не обратил. Из протокола закрытого судебного заседания военной коллегии Верхсуда СССР: «Подсудимый ответил, что виновным себя не признает ни в одном из пунктов предъявленных ему обвинений. Все предъявленные ему обвинения им самим вымышлены в течение 5-месячных избиений и издевательств над ним и изложены собственноручно... Все эти обстоятельства можно проверить и материалы не подтвердятся. Взять хотя бы то, что якобы его родной брат ФРИДЛЯНДЕР – троцкист – расстрелян. У него никогда брата троцкиста по фамилии ФРИДЛЯНДЕР не было. Его единственный брат Борис ЕФИМОВ не троцкист и не расстрелян...»

Не стал никто ничего проверять. Взяли и расстреляли. Потому что расстрелять всегда проще. Но до этого все-таки была жизнь и были приключения. Были фельетоны и истории, с ними связанные. Вот сочиняет Кольцов в эмигрантскую газету «Возрождение» якобы письмо. Об ужасах жизни в СССР. Газета «письмо» печатает. После чего выходит фельетон Кольцова и выясняется, что «если прочесть первую букву каждого пятого слова письма, получается нечто вроде лозунга, которым украсила свой номер 3102 сама редакция «Возрождения»: НАША БЕЛОБАНДИТСКАЯ ГАЗЕТА ПЕЧАТАЕТ ВСЯКУЮ КЛЕВЕТУ ОБ СССР».

Смешно, трогательно и глупо. Немного жалко даже этих белобандитов. Ведь не они расстреляли Кольцова, а все-таки советская власть.

МирВ

Прочтя воспоминания современников, жена писателя взялась за перо


Антонина Пирожкова, последняя жена Исаака Бабеля, совсем не похожа на классический тип писательской спутницы, обитающей в тени мужа-классика. У нее была своя долгая (101 год!) и яркая жизнь, в которой Бабель был главной, но далеко не единственной страницей. Тем интереснее ее книга «Я пытаюсь восстановить черты», которую в Москве представил внук Антонины Николаевны — Андрей МАЛАЕВ-БАБЕЛЬ.

Самое удивительное в бабушке — она не умела гневаться. Даже на тех, кого должна была бы ненавидеть. На вопрос, что бы она при встрече сказала тем, кто доносил на Бабеля, ответила: «Ничего. Мне их жалко. Как же их должны были запугать, чтобы интеллигентные люди пошли на такое!»

— Она много рассказывала вам о деде?

— Много, но особых секретов не было. Ничего, чем она не поделилась с читателями. Бабушка не столько рассказывала о деде, сколько старалась развивать во мне его черты — сострадание, чувство юмора, фантазию. В кого я только не перевоплощался! И она могла часами со мной разговаривать, как с собакой или с Робертино Лоретти.

— Когда она начала писать воспоминания?

— В самом начале 1970-х, когда собирали книгу «Бабель. Воспоминания современников». Прочтя воспоминания маститых литераторов, поняла, что человеческого портрета Бабеля там нет. И тогда она, инженер по образованию, взялась за перо. И редакторы включили ее рассказ в книгу, не исправив ни единой запятой. А о своей жизни она начала писать в 1996-м, когда по моему настоянию переехала ко мне в США. Каждый день она садилась в кресло на террасе и мелким аккуратным почерком заполняла 200-страничные тетради. К 2007 году их набралось восемь. Она решила включить в книгу ранее напечатанные воспоминания и рассказать о том, как началась их совместная жизнь с Бабелем.

— Он долго за ней ухаживал?

— Не ухаживал — завоевывал! Обвораживал! Перед отъездом в Париж, куда он ездил к трехлетней дочке, которую никогда не видел, он поселил ее в своей квартире под предлогом «чтоб жилье не пропало» (в то время это было обычным делом) и попросил принимать своих друзей, которые в его отсутствие напоминали бы ей о нем.

Она многим нравилась. Эрдман даже попытался умыкнуть Антонину Николаевну, но у него ничего не вышло. Она сдалась спустя полтора года, приняв предложение Бабеля приехать к нему в Горловку, где он собирал материалы для новой книги, встречать Новый год. В тот день вечером он ей сказал: «Когда вы сошли с поезда, у вас было лицо Анны Карениной». Рассказала она обо всем этом спустя почти 60 лет.

— Мемуары написаны почти как дневник — без поправки на то, что Антонина Николаевна узнала много позже. Не сочтет ли их читатель слишком наивными?

— Не думаю. В книге достаточно коварства, жестокости, обмана. Но Антонина Николаевна не мечет громы, когда пишет об этом. Есть затаенная скорбь, внутренний протест, но нет осуждения. Чуткий читатель это оценит.

— Она была выдающимся инженером-конструктором: всю жизнь работала с невероятным энтузиазмом, имея при этом свой счет к советской власти...

— Она этой власти перестала верить еще в институте, когда застала в Ленинской комнате компанию пирующих комсомольских вожаков. У ее отца-революционера эта вера пропала в 1918-м. Но она обожала свою работу. Антонина Николаевна делала расчеты для самых красивых станций московского метро — «Площади революции», двух «Киевских», «Павелецкой», для куполов на «Маяковской», в которые поместили мозаики Дейнеки. По сути, она принадлежала к создателям того, что потом назвали большим стилем. Она принимала участие в издании единственного на тот момент в СССР и чуть ли не во всем мире учебника по тоннелям, курируя главы, относящиеся к метро.

— После ареста мужа она продолжала работать в Метрострое?

— И занимала ответственные посты. Каковы были мотивы у Берии, неизвестно, но Антонине Николаевне прямо сказали: «К вам у нас претензий нет». И посоветовали устраивать свою жизнь: ей было всего 30... Бабушка знала, что такое «10 лет без права переписки», но ее уверяли, что к Бабелю это не относится. И 15 лет она верила, что муж жив, а когда узнала, что его расстреляли еще в 1940-м, сказала, что благодарна тем, кто ее обманывал.

— ???

— Если бы она хотела связать жизнь с другим, эти годы были бы потеряны понапрасну. Но никто из ее окружения, а среди них были не только выдающиеся инженеры, но и писатели, режиссеры, не выдерживал сравнения с Бабелем.

— Вы снимаете документальный фильм о Бабеле?

— Да, вместе с американским режиссером Дэвидом Новаком. Мы побывали на кладбище Донского монастыря у так называемой «могилы № 1», куда ссыпали пепел расстрелянных на Лубянке. Попали в бывшую Сухановскую пыточную тюрьму НКВД. Теперь там снова Свято-Екатерининская пустынь. Когда я вошел в одну из келий, что прежде была камерой, я подумал: а что если это та самая...

Искали и дачу в Переделкино. Это вообще детективная история. Этот эпизод обязательно войдет в фильм. С трудом разыскали участок: высоченный забор, охрана. Живут не писатели. Объясняю: тут стояла дача моего деда, писателя Бабеля, где он был арестован. Прошу разрешения просто постоять на этом месте (дом сгорел еще в 80-х). Не пустили. Угрожали разбить камеры. Я лицом к лицу столкнулся с той самой силой, что ответственна и за смерть деда: им прикажут, они убьют. Просто из страха за собственную шкуру.

Когда дачу вернули Союзу писателей, первым, кому ее предложили, был Маршак... Он отказался. Материала у нас набралось много, хотелось бы многосерийный фильм сделать, но когда мы обратились к российским телеканалам по поводу спонсорства, нам сказали: «Ну, сделайте фильм, а мы покажем бесплатно».

— Есть ли надежда найти архивы Бабеля?

— Бабушка этим занималась много лет. На последний запрос в администрацию Ельцина в 1995-м ответа так и не получила. Но мы не теряем надежды, что эти 24 папки, изъятые при аресте, где-то есть: архивы НКВД до конца не исследованы. Курировал дело Бабеля Жданов, протоколы допросов отправлялись ему лично. Возможно, к нему попали и рукописи, и тогда они могут находиться в ждановском архиве. Мы сделали соответствующий запрос, но работа по нему только началась. Не исключено, что Жданов бумаги показывал другим членам Политбюро и они могли оказаться в архивах этих людей.

А вот следственное дело деда я уже готовлю к публикации. Большую часть документов из архива ФСБ мне выдали, осталось дождаться истечения срока давности по тем, в которых упоминаются другие лица. Сейчас этот срок составляет 75 лет. Если его не продлят, то к началу 2015-го я смогу их получить. Всей правды о том, что случилось с дедом, уже никто не узнает. Некоторые документы бесследно исчезли, но то, что уцелело, мы обязательно опубликуем. Нет ничего тайного, что рано или поздно не стало бы явным.

nazri

Касательно творчества Солженицына, меня интересует лишь один вопрос: действительно ли все им написанное соответствует Генеральной линии ХХ съезда КПСС и лично товарища Хрущева на развенчание культа личности Сталина?

Зеленый

на alib.ru во на какую дсп-шную книгу продают

Песков Е. Послевоенное законодательство США по вопросам разведки - орудие подрывной политики американского империализма. Учебное пособие по курсу `Государственное право буржуазных государств.` С дарственной надписью автора на титуле. М. Высшая школа КГБ при СМ СССР 1955г. 30 с. Мягкий (картонный) переплет, обычный формат.
(Продавец: BS - Orion, Москва.) Цена: 350 руб. Купить
Для служебного пользования. Содержание: 1. Подрывная деятельность органов американского государства - выражение агрессивной политики США в послевоенный период. 2. Реакционная сущность основных государственно-правовых актов США по вопросам разведки. 3. Историческая обреченность подрывной политики американского империализма. Краткие выводы.

VbhD

В 13-м номере Тихоокеанского альманаха «Рубеж» публикуется эссе «Очевидец» владивостокского историка-краеведа доктора искусствоведения Валерия Маркова. Он не первый десяток лет исследует последние страницы жизни Осипа Мандельштама. Работы профессора Маркова, касающиеся жизни и смерти поэта, случившейся во Владивостокском пересыльном лагере 27 декабря 1938 года, всякий раз становились открытием. Написанное к 75-летию со дня смерти поэта документально-историческое эссе — промежуточный итог исследований Валерия Михайловича. В нем автор на основе не известных ранее документов из архивов ФСБ и МВД развенчивает ряд мифов об обстоятельствах гибели Мандельштама.

VbhD

Эта расправа, ее сокрытие и память о ней являются темой книги «Места памяти жертв Катыни».
Книга издана Анной Камински (Anna Kaminsky), главой немецкого Федерального фонда по исследованию диктатуры СЕПГ. Ранее уже были изданы аналогичные каталоги мест памяти жертв режима в бывшей ГДР, жертв Бельшого террора 1937-1938 годов в Советском Союзе, а также жертв Голодомора 1932-1933 годов на Украине.
В книге указаны в общей сложности 178 мест памяти жертв Катыни, расположенные в 18 странах мира. Кроме того, польскими и немецкими авторами описаны обстоятельства самих преступлений, а также события, случившиеся после них.
5 марта 1940 года Иосиф Сталин получил от главы НКВД Лаврентия Берии дело № 794/В. Берия утверждал, что «польские военнопленные являются отъявленными и безнадежными врагами советской власти», и предложил их немедленно расстрелять – без предъявления им обвинений, без следствия и объявления приговоров. В тот же день Сталин и все Политбюро подписали этот бюрократический смертный приговор.
http://www.welt.de/geschichte/article124427626/Stalins-Schergen-feierten-Katyn-mit-einem-Bankett.html

Капитан123

#158
Комиссары и генералы органов внутренних дел и внутренних войск Беларуси

Под общей редакцией:Пискарев В. А.
Категория:Представительские издания
Жанр:Юбилейное издание
Язык:Русский
Размер:20.5x29.0 см
Объем:192 стр.
Переплет:твердый
ISBN:978–985–427–835–3, 978–985–7058–52–5
Год: 2013

В этом издании впервые собраны имена и краткие биографии высших офицеров органов внутренних дел и внутренних войск Беларуси, а также выходцев из них, ставших генералами в центральном аппарате МВД СССР, в ряде республик, других силовых ведомствах.
Книга, несомненно, послужит хорошим справочным материалом для интересующихся историей белорусской милиции, личного состава, ветеранского и молодежного актива органов внутренних дел и внутренних войск, курсантов и слушателей учреждений образования МВД, учащихся кадетских и профильных классов.

несколько биографий - http://4-4.by/sites/default/files/files/reviews/MVD_komissari_i_generali_text.pdf.

VbhD

Цитата: МирВ от 22 сентября 2013, 02:46:22

Сергей Захаревич

«Партизаны СССР. От мифов к реальности»




Олег ЗОИН

Партизан – герой или диверсант, мародёр, бандит ...



Партизан (от итал. Partigiano — сторонник определённой общественной группы, партии) — участник партизанской войны, член диверсионно-партизанского отряда.

Слово «партизан» употребляется преимущественно как общее название участника негосударственных, то есть не являющихся регулярной армией, военных объединений — военных отрядов, состоящих из сторонников определённых политических (властных) кругов или общественных сил данной страны.

Неофициальный, неформальный характер этих отрядов чаще всего связан с тем, что их целью является борьба против существующей в стране власти (политического или военного режима), или оккупационного режима враждебной страны; причём преимущественно военным путём, методами необъявленной войны в тылу противника — саботаж, диверсии, террор и т. д., пользуясь замаскированным передвижением по территории и избегая фронтальных столкновений с превосходящими силами регулярной армии противника.

Партизаны и диверсионно-партизанские соединения как военные формирования не имеют официального международного правового статуса.

Часто единственный способ пропитания партизан - ограбление ими своего мирного сельского населения. Уводили коров, лошадей и прочую живность, не говоря уж о картофеле, хлебе и других продуктах. Насиловали женщин и девушек, убивали сопротивлявшихся жителей, называя их пособниками врага. Оттого-то население боялось партизан больше немцев, которые в основном получали провиант из Германии. Большая часть отобранного у жителей мяса портилась за отсутствием соли и морозильников для консервации. Излишки зерна шли на самогон.

Организацией партизанского движения занимались: партийные работники, НКВДисты и попавшие при отступлении в тыл немцев офицеры. Командиры каждого такого отряда выясняли свою правоту оружием и доносами друг на друга в Москву. Рельсовая война оказалась малоэффективной, на немцев партизаны нападать боялись и предпочитали воевать с полицаями, либо между собой. Однако в отчётах в Москву назывались фантастические цифры выведенных из строя железных дорог и подвижного состава – никто эти рапорты не мог проверить да и желания не было.

Диверсанты не брезговали использовать в своих операциях детей и женщин, что абсолютно сбивало с толку немецких солдат, не привыкших воевать с гражданским населением. Но таким образом НКВД натравливало немцев на гражданское население и – наоборот. Тем не менее, несмотря на угрозы и запугивания, население оккупированной зоны сотрудничало с немцами, а в полицаи шли те мужики, которых большевистская власть достала за годы коллективизации и индустриализации...

Можно сказать, что история партизанского движения СССР – это один большой миф советской пропаганды, кстати, до сих пор старательно культивируемый властью.

Дадим слово Анатолию Тарасу из "образцово-показательной" партизанской Беларуси:
"Недавно российский журнал «Родина» привел цифру, что за три года действий на всей оккупированной территории (от Балтийского моря до Черного) партизаны уничтожили всего-навсего 30-35 тысяч врагов. Если разделить на 36 месяцев, получается меньше тысячи в месяц. От несчастных случаев и болезней погибало больше.
Зато своих сограждан партизаны уничтожили больше в 5-7 раз. Вот они с кем в основном воевали. Со своими. Почему? Как я уже сказал, надо было кормиться, а потому приходилось убивать «несознательных», считавших, что жизнь их собственных детей дороже, чем жизнь партийцев и комсомольцев, спрятавшихся в лесу. А во-вторых, партизаны массово истребляли так называемых «немецких пособников» и «предателей». Немцы назначали в деревнях на оккупированной территории какую-то администрацию, а партизаны этих людей методично убивали и говорили, что уничтожают врагов. Удобно, ведь оружия у этих «пособников» не было, и некому было за них заступиться.
Вот спрашивается: зачем вы мельника убили? А он у немцев работал! Так он ведь прежде всего на своих работал. Что, крестьяне должны три года жить без мельницы, зерно на муку не молоть?.."

Отличный анализ, вернее, приговор сказаниям о партизанском житье-бытье сделал беларус Сергей Захаревич в книге «Партизаны СССР. От мифов к реальности», которая вышла в прошлом году в Беларуси в серии «Неизвестная история».

Как пишет тот же А. Тарас, комментируя книгу АС. Захаревича:
"Он на конкретных примерах показал, что партизаны, будучи плоть от плоти советско-большевистской людоедской системы, не могли не быть преступниками. По определению не могли. Если считать, что ВКП(б) — это преступная организация (а мы трое – автор, редактор, издатель именно так считаем), то и партизаны были такими, какой была партия. Да, иногда они боролись с врагом, но прежде всего — со своим народом...
... Говоря об операциях партизан, как правило, всегда упоминают «рельсовую войну». Так вот, выясняется очень неприятный факт. Когда была начата «рельсовая война» и в продолжение её операция «Концерт», предполагалось, что перевозки немцев из тыла к линии фронта либо прекратятся вообще, либо значительно сократятся. Но произошло обратное. Немцы увеличили свои перевозки.
Как такое возможно? А очень просто. Вся эта грандиозная шумиха – типичное советское очковтирательство. Да, рельсы взрывали. Но где? Как правило, на неиспользуемых немцами путях, на второстепенных дорогах, в тупиках и т.д.
Иногда взрывали и там, где положено. Но там было опасно, потому что немцы принимали чрезвычайные меры для защиты эшелонов с войсками и важными грузами: охраняли пути, вели обстрел придорожных зарослей, проводили превентивные операции. Поэтому такие подрывы производились в порядке исключения. А если и взрывали, то это лишь ненадолго вызывало задержку движения. Немцы быстро заменяли поврежденные рельсы.
Надо было взрывать не рельсы, а эшелоны и в первую очередь паровозы. А как, если из эшелонов ведут мощный огонь во все стороны? Вот и взрывали рельсы, напрасно расходуя взрывчатку."

Ну это ещё цветочки, в Беларуси сплошь леса и болота, а как партизанить в Украине, где и спрятаться негде, разве что в редких рощах да в плавнях в низовьях Днепра, но там всё видно из воздуха...
Никто не исследует пока мотивацию партизанского поведения – зачем уходить из тёплого дома от ласковой жены и детей хрен знает в какие хащи да ещё и рисковать жизнью?

В Украине, между прочим, чётко можно выделить два периода партизанщины – первый это 1941-42 – половина 43-го и второй со второй половины 1943-го до конца войны.
Первый период характерен практически полным отсутствием всякой добровольной партизанщины, потому что немцы тотчас восстановили гражданскую жизнь городов, а селянам разрешили практически полную свободу сельского хозяйства, что забитым и затурканным колхозникам только и надо было – они сутками не вылазили со своих полей!

Народ, истерзанный Гражданской войной, раскулачиванием, Голодомором, террором 37-38 годов не сожалел об отступлении сталинского войска, надеясь на то, что хуже не будет.  
В это период в некоторых городах пытались совершать диверсии группы, оставленные НКВД при отступлении или заброшенные позже по воздуху. Однако местное население активно сдавало их немцам и их диверсии серьёзного урона не нанесли.

Зато с лета 1943 года, когда немец стал отступать и стал ясен итог войны, многие бывшие партийцы, оставшиеся в оккупации, поняв, что после ухода немецких войск их ждёт допрос в НКВД, бросились в плавни и начали имитировать партизанскую жизнь, убивая или румын, бегущих с фронта, или отставших раненых немцев, или своих полицаев и старост... И многим этот театр удался, они сохранили собственные жизни...

Единственным действительно партизанским движением было более чем 20-летнее сопротивление в Западной Украине, но поскольку оно было антисоветским, то в течение семидесяти лет упорно замалчивается советской историографией или подаётся в предельно негативном свете... Но рано или поздно жизнь отредактирует и эту страницу истории Восточной Европы...